«Посланцы Богини Плодородия» вежливо поклонились ему, Нсела кивнул и указал им за алтарь. Обходя жреца, Генри оказался между ним и Джессикой и коротко бросил:
— Гонорея.
Жрец вздрогнул, отстал на пару шагов, а когда вошел в заалтарное помещение, аналогичное Храму Луны, снял маску, под которой оказалась седая голова зрелого мужчины. Нсела хотел что-то возмущенно сказать, но Генри опередил его:
— Вы себя выдали — вы понимаете наш язык.
Жрец смягчился и улыбнулся:
— Давайте все же соблюдать формальности.
Лицо Джессики порозовело:
— Вы европеец?
— Нет. Вы же видите, что я не белый. Мой отец, Генри, был вашим предшественником. Посланцем Богов. Вы голодны?
— Нет, спасибо. А язык?
Нсела через голову стянул с себя церемониальное платье, оказавшееся единым ансамблем, и полностью нагой расположился в кресле напротив. Это был коренастый туземец без единой татуировки. Он не брил голову, а все его тело было покрыто порослью седых волос. Толстый член покоился в окружении седого лобка и мохнатых яичек.
Жрец рассказал, как отец вернулся к оручи с этнографической экспедицией, забрал мальчика, отдал в школу, и как будущий жрец вернулся домой, не сумев найти себя в мире белых.
— Мы можем рассчитывать на вашу помощь? — спросил Генри, когда Нсела окончил рассказ.
— А зачем? — жрец кивком головы указал на Джессику.
Девушка не слышала их разговор, она не могла оторвать взгляда осоловевших глаз от члена туземца. Нсела раздвинул бедра, член перевалился на яичках, Джессика облизнулась.
— Мадмуазель, мне кажется, вы готовы ускорить наше знакомство. И ваш брат не будет против.
— А? — Вопрос вывел девушку из оцепенения.
Генри удивленно поднял бровь:
— Охора что-то подмешал ей в еду?
— Не думаю. Вы сами виноваты, устраиваете оргии на виду невинной девушки.
Джессика уже сидела у ног жреца и жадно рассматривала коричневый член вблизи.
— Смелее, — велел Нсела.
Сестра встала на колени, направила член в рот и посмотрела в глаза мужчине снизу вверх. Умоляюще. Нсела убедился, что Генри тоже разглядел мольбу во взгляде Джессики, откинулся в кресле и прикрыл глаза.
Джессика начала сосать. Генри смотрел и смотрел. Его собственный член не собирался соблюдать табу инцеста и норовил разорвать джинсы. Было странно видеть тонкие почти прозрачные пальчики белой девушки, придерживающие мощный коричневый ствол. Нежные розовые губы... Генри узнавал движения рта, которые Джессика подсмотрела у Лбуту, у Софи, у Вфуку. Брат держал себя в руках.
Нсела дождался, пока Джессика все проглотила, и только потом сказал:
— Хорошая девочка, за ее дефлорацию стоит побороться. Канланг нам поможет!