Северные леса. Часть 2

прямо в жадный горячий ротик. Она не отшатнулась — наоборот, присосалась еще сильнее, сглатывая все семя, высасывая все до капли. Когда поток кончился — она вылизала весь член волка начисто. Потом просто легла рядом с ним, нежно целуя его морду, влажную от её соков.

— Мне так хорошо с тобой, — тихо прошептала она, слушая мерное посапывание волка. Но он еще не спал, нежно лизнул её в щеку.

— Любимая моя. Никому и никогда не отдам! — он прижал девушку к себе так сильно, что она тихо пискнула.

— Мне нужна эта лошадь.

— Но, святой отец — это единственная моя лошадь. Она старая и совсем не быст... — Удар посохом по плечу прервал бормотание крестьянина.

— Мне нужна эта лошадь. И седло. Вот. — он кинул небольшой кошелек на землю. — Купи седло.

— Святой отец, но... — крестьянин заглянул в кошелек и засиял от радости. В доли секунды лошадь была оседлана, они даже приторочили к седлу мешок с припасами. Он не оглядываясь, уехал — у него было мало времени. Ведьма уходила. И он не имел ни малейшего понятия, что после его отьезда все золото превратилось в медяки и крестьяне горестно взвыли. Он продолжал двигаться на Юг — потому что понял, порта ей не миновать. Она обязательно попытается купить место на корабле одного из этих нечистых купцов с Юга. И хоть он чувствовал, что она сейчас немного западнее — он направился прямиком в город. Там — он её обязательно перехватит. Там есть укрепленный монастырь с многочисленным гарнизоном. Там — она будет наконец, с ним. «Кайса... Каайсаа» — шептали его губы во время бешеной скачки.

«Кайса... Кааайсааа» — она вскрикнула и вскочила. Этот могильный шепот все еще отдавался в ушах. Арти тоже проснулся от её крика и теперь обнимал её, испуганную, дрожащую.

— Что с тобой? — она тихо всхлипнула. Шепот ей слышался в шуме дождя и шорохах ночи...

— Сон... Наверное сон страшный... — он начал нежно целовать и баюкать её.

— Я же здесь. Я никого не пущу, даже сны. Спи. — его теплые лапы и нежные поцелуи успокоили её, она уснула.

— Сто храмовников, вы сказали?

— Да, именно так.

— Да ведь у нас весь гарнизон всего сто двадцать человек! И сто — вы собираетесь забрать для поиска простой ведьмы?

— Не для поиска — для ловли. И она не простая ведьма.

— Святой отец, вы ошибаетесь.

— Это ты сказал. — ледяной холод пробрал спорившего. Теодитор стоял спиной к настоятелю, Поэтому тот и не видел греховного возбуждения. А ведь он пытался усмирить свою плоть — многодневным постом и молитвами, и обливаниями ледяной водой. Но — сама мысль, что ведьма («Кайса»!) скоро окажется в его власти — заставляла его плоть греховно восставать. Он запахнул рясу поплотнее, пытаясь усилием воли подавить возбуждение и обернулся к настоятелю монастыря. Тот с готовностью улыбнулся.

— Мы ведь и сами вчера поймали ведьму. Допрос с пристрастием к ней пока не применялся, неугодно ли взглянуть?

— Угодно. — они спустились в подземелье, настоятель впустил Теодитора в