Оксана и ее невезение

член Ксюшиной ножкой, и приговаривал
— Ооо... какая киса... я тебя буду долго тянуть... ооох...

И он облизывал ее пальцы на ногах.
Ксюше стало мерзко, но ее пьяный мозг пропустил мимо реплику про «тянуть». Хорошо, что я в чулках, думала Ксюша. А то все пальцы в слюнях, фу.
Но чем дольше гопник дрочил член, тем сильнее наяривал Ксюшину ногу. И тут Ксюша, покорно сосущая член, почувствовала в своем рту горячую, вязкую, горькую жидкость. Она рефлекторно стала глотать ее, и тут до нее дошло. Да это же сперма! Этот урод кончил мне в рот!
Первый гопник тихо покряхтел, спуская в рот Ксюше, и елозил у нее во рту, выплескивая остатки. Он вынул член. Ксюша отплевывалась, и начала качать права
— Урод блять... я тебя посажу блять... фу... Эй! Помогите!
Крик получился пьяным и невнятным. Ксюша получила пощечину.

— Я тебе лицо подрихтую, если не заткнешься, — сказал первый гопник. И еще раз легонько вдарил Ксюшу ладонью по щеке.
— Отпустите меня, мальчики, — пьяный Ксюшин мозг пытался найти выход.
Тот, что лизал ей ногу сказал
— Щас, потрахаем и отпустим.
Гопники вместе гоготнули.
— Слышь, Шершавый, я пойду покурю, я ей только что в рот спустил. На стреме, короче.
Шершавый кивнул, и первый гопник, заправив член в штаны, ушел через проем между гаражами. Ксюша осталась наедине со вторым.
— Бля, а ты классная чика, и прикид ништяк. Че, из клуба?
— Да... можно я домой пойду?
— Да пойдешь, пойдешь, не бойся.
— А можно сейчас?, — взмолилась Ксюша.
Гопник улыбнулся, оскалив желтые зубы. Ну и урод, деревня, подумала Ксюша.
— Сейчас нельзя.

Ксюша захныкала.
— Ды ты не бойся, я тебя нежно буду любить. По-пацански.
Ксюша снова крикнула «Помогите!». Но на этот раз пощечиной не ограничились. С нее сняли шелковый шарф и заткнули им рот, а ремнем от сумочки связали сзади руки. И без того неопасная Ксюша была обезврежена.
Она лила пьяные ...слезы, и проклинала свою беспечность. Гопник развлекался с Ксюшиными ногами, то тер о них свой член, то нюхал и целовал их. Он дрочил член, и сопел. Ксюша хныкала. Но потом у нее проснулась надежда на то, что все этим и ограничится. Он кончит на ее ноги, и ее отпустят.
Летняя ночь была безветренной. Закуток в гаражах, где Ксюша оказалась, был достаточно уютным. Ночь была тихой, и только сопение и стоны гопника по кличке Шершавый прерывали эту тишину.

Другой гопник, Череп, стоял на выходе из закутка, курил и мечтал. Оттянуть Оксану. Это ж надо так, бля!... Он довольный собой стоял, и улыбался. Ее теплый ротик... Вдруг его мечтания прервало мычание. Череп прислушался. Затем последовал звук шлепка. В гаражах заскулили. Потом захныкали, как хнычут пьяные бабы. Капризно и противно. Череп огляделся, вокруг было тихо. Из за гаражей не доносилось ни звука. Череп решил проверить. Подходя, он услышал тихие всхлипы, и кряхтение. Череп заглянул за угол.
Шершавый медленно тяную Ксюшу сзади, поставив ее на колени, и натянув за волосы. Ксюшины руки