второй час на посту у амбразуры, она не смогла сдержаться.
Все, кроме Мари, дружно прильнули к узким прорезям в толстых железобетонных стенах.
К бункеру медленно приближался бронированный вездеход. Несмотря на размеры и грозный вид, передвигался он довольно тихо, слышно было лишь лёгкий гул двигателя и треск ломаемых веток. Восемь широких, ребристых колёс не давали ему тонуть в снегу и придавали плавность ходу.
Вездеход остановился рядом с бункером. Люк наверху открылся и из него показалась большая и чёрная собачья голова. Голова посмотрела в их сторону, заметила кучу внимательных глаз, смотрящих на неё и рявкнула в броневик:
— Они здесь, командир! Как и говорили.
— Вот же срань господня! — Сили чуть не свалилась от увиденного на пол.
— Что это за тварь?! — Рик схватился за пистолет.
— Спокойствие, только спокойствие, — Квинт похлопал мальчика по плечу, — это Фома, разведчик партизанского отряда имени героя Урала — Михея Кручинского. — Он оглядел остальной отряд. — Нет, я не сошёл с ума.
• • •
Разместились все в подвале, в помещении для отдыха солдат. В тесноте, как говорится, да не в обиде. Партизаны принесли электропечку, а потому в помещение было довольно тепло.
Кроме разведчика Фомы, в отряде было ещё четыре человека и два таких же псоглавца, что и он сам.
— Ну что, Квинт, давненько мы не виделись, — голос у командира партизан был хриплым и скрипучим, словно старая не смазанная телега.
— Да, Кирьян, давненько. — Квинт улыбнулся старому боевому товарищу. — А ты всё воюешь за Уральскую Республику?
— Да, как видишь. Не всем же лизать задницу его величеству, Виктору второму, всемогущему и всемилостевому, во славу Христову.
— Ну-ну, не будем бередить старые раны. Давай лучше выпьем за крепкую мужскую дружбу.
Квинт разлил крепкий, настоянный на кедровых орешках, самогон по железным кружкам всем, кроме киборгов. Выпили.
— Ты не представил своих новых боевых товарищей, Кирьян. Фому, Романа и Малого я знаю. А остальные кто?
— Это Пахом, — Кирьян потрепал тёмно-рыжего псоглавца за загривок, а это Сизый и Бурят, указал он на остальных бойцов. — А у тебя только электрочайники? — Кирьян зло сплюнул под ноги.
— Не горячись, остынь. Они уже не те тупые железки, что были в войну. Да ты и сам уже частично один из них, — Квинт недвусмысленно намекал на механическую левую ногу Кирьяна и его искусственный левой глаз.
— Вижу, что не те. От настоящих хер отличишь. Что и хуёво.
— Ладно, только давай не будем начинать. Перейдём к делу. — Квинт протянул руку Кирьяну. — Двести княжеских кредитов и ты доставляешь нас к границе с Сатрапией. По рукам?
Кирьян не подал руку в ответ. Он оглядел своих бойцов, как бы виня их, тяжко вздохнул:
— Пятьсот.
Квинт тут же убрал руку. Лицо его нервно дёрнулось.