Гроза. Часть 4

ушлых любовников — супруга сантехника вместе с детьми отправилась к родителям.

Об этой женщине можно написать отдельную повесть... , впрочем, не только Люба в таком возрасте и с такими данными, как искательский характер и вёрткий разум, умело изменяют супругам. Так что о ней позже. А сейчас продолжим:

— В магазин. Мне как раз с тобой нужно поговорить. Проводи меня туда и обратно. — Тамара взяла соседку под локоток, потянула прочь от возможного скандала. — Хочу подарить тебе свою дачу!

— С чего это подарить? Может ты оговорилась? Продать, наверное? Так у нас денег...

— Именно подарить. Ксюша моя получила наследство... дом, там, и ещё какое-то имущество. А ты, Любочка, мне почти родственница. Хоть и ссорились мы по молодости, но это ты научила Ксюшу кроить-шить. Платьев сколько отдавала.

Да, в первые годы, когда Тома поселилась через стенку с семьёй Леонида, столько раз Люба замечала, как супруг выходил из соседской квартиры, что ревновала безумно. Она избивала Тамару, обещала вообще удушить. Ссоры проходили, с годами забывались обиды. Бывали и такие случаи, что Люба плакалась на плече соседки, как это бывает среди лиц женского пола.

— Зачем она мне? — спросила Люба.

— Сама же говоришь витамины для Оли нужны. А там дитя народится, ему ягодок с личного участка, без нитратов и прочей химии. Давай сегодня трёхчасовой «мотаней» съездим, я покажу, где там что. Редиска уже есть, соберём. Перчик и помидоры рассадим, да в баньке омоем тела.

— Лёньку не возьмём! — согласившись на подарок, Люба всё же продолжала ревновать.

Снимать мужа с Тамары ей не довелось, но она чувствует, что меж пьяной соседкой и выпившим супругом половая связь была.

— Это даже лучше! Начнёт тебя отговаривать. К тому же там Николай безвылазно сторожит свой участок. — бросив игривый намёк, Тома посмотрела во взбляднувшие глазёнки, точно уверовала: направление правильное — Любонька не против знакомства с другим мужчиной. — Лёня начнёт тебя ревновать. А ты будешь на даче душой отдыхать.

— Николай? Озабоченный?

— Наших с тобой лет, отставник милицейский, вдовец. Ты же меня как облупленную знаешь: я как выпью такая мягкотелая становлюсь... Просыпалась... и не раз, в его домике... Нина, колбасы и вырезки дай... Да всю давай... Санёк мой захотел мяса... Люб, винца хорошего с собой возьмём? Обмоем... Нин, бутылочку полусухого... ага это.

Тамара набрала продуктов, попросила Любу помочь донести пакеты до квартиры.

— Я думала ты за опохмелом... — Люба всё ещё не верит Тамаре, считает, что та «под белочкой», разговаривала лишь для того, чтобы супруг не испортил восхитительное чувство истомы, накаченной сантехником.

— Я завязываю. Скоро внук у меня будет. Ксюша беременна.

— От кого? Петя мой влюблён в неё с десяти лет, перед службой подкатывал к ней, она сказала, что ждёт кого-то. Дождалась что ли?

— Нет. Тому добавили сроку. От Саньки нашего!

— От брата!? Грех же это!

— Грех? Какой? Попы так говорят? Потрахались они без умысла зачать, да упустили момент — забеременела.

— Да как так? Грех вообще