О дивный город Париж!

фигурки людей внизу, страшно только в первый раз, но делать такое можно сколько угодно долго.

Дальше был лифт, который вывез нас на верхнюю смотровую, а поднявшись ещё на пролёт мы вышли на то самое место, ради которого стоило подниматься. Ветер в лицо, Сена под ногами и почти весь Париж, как на ладони.

Мы стояли и смотрели. Я вспоминал про первый подъем на Эйфелевую башню, когда смотрел вокруг и знал, что тогда ещё такой чужой для меня Насте здесь очень понравится (правда, тогда я даже предположить не мог, что приеду сюда с ней). Настя тоже смотрела вдаль и иногда вытирала слезинки, которые непослушный ветер выбивал из глаз.

«Что сейчас роится в ее маленькой головке?» — подумал я. Но, кажется, момент настал.

— Настенька, мы сейчас стоим на самом безумном строении, поэтому я хотел бы дополнить и закрепить это безумство маленьким подарком, — с этими словами я достал из кармана коробочку с кольцом.

— Женя! Нееет! Почему сейчас?

— Анастасия, я предлагаю вам открыть коробочку и попробовать примерить колечко на свои пальчики, а за одно вспомнить рассказ, который был написан для вас одним далёким маем. Неужели вы так плохо знаете меня, что я опущусь до банальщины? Фи, какого вы низкого мнения про меня! — эта фраза была заготовлена заранее, как и ещё пять фраз, которые предполагали почти все реакции Настеньки.

— Не этот. И не этот. Хмммм. Мизинчик? Ах ты проказник! — с этими словами Настя запрыгнула на меня, а я, поддерживая ее под попочку, впился в ее нежные губки. — Я так понимаю, что мой мужчина не отходит от своих фантазий и второе кольцо тоже с ним?

— А окончание этой сказки мой падишах узнает следующей ночью, — я ухмыльнулся и еле удержался, чтобы не проверить наличие кольца в кармашке-пистоне.

Мы долго рассматривали окрестности, пили чай, доедали прихваченные с собой бутерброды, рассматривали экспонаты музея, угадывали, в уже горящем разноцветными огнями Париже, знакомые улицы и делали шутливые фотки. В целом, тянули время, так как у нас был план, который точно нельзя было осуществить, пока на башне так много туристов.

Когда поток прибывающих иссяк (а это означало, что пропуск людей на подъем закончен), мы начали искать укромное место. У Насти глаза горели озорным блеском, и она каждый раз, когда вокруг никого не было, показывала мне свою голенькую попочку из под своего просторного платья (когда она только успела избавиться от трусиков, ума не приложу).

На Эйфелевой башне очень много укромных уголков, но так, чтобы никто не заходил хотя бы минут пять, можно найти только перед самым закрытием. Не мы первые и не мы последние, кто поднимался на это чудо инженерной мысли, чтобы заняться сексом, но не каждому удавалось закончить это действо.

Мы смогли сделать это только благодаря случайности. Разбушевавшийся русский турист сыпал матами и отказывался спускать в лифте, мотивируя тем, что он боится замкнутых пространств, высоты и вообще собирается ночевать здесь. Из