Проклятие Пустошей. Глава 8

но потом вспоминаю, что сам же недостаточно чётко обозначил условия. Речь шла о том, чтобы заставить меня кончить. О том, чтобы Ди всё это проглотила, речи не шло. Так что пусть и с натяжкой, но этот раунд всё же за ней.

— Я выиграла, — говорит она без особой радости в голосе.

— Да-да, молодец. Можешь взять сухарик с полки, — небрежно бросаю я.

Тут бы даже распоследняя дура поняла намёк, и сразу бы свалила. Однако надевшая майку Диана уходить не торопилась. Вместо этого она стояла и как-то странно на меня смотрела, будто хотела о чём-то узнать.

— Твои головорезы напали на караван, с которым я путешествовала. Кого-то убили, а кого-то захватили живьём, — заговорила она после минутной паузы.

— И? — уточняю я, не понимая к чему клонит моя новая лошадка.

— Твои люди рассказали, что детей повезли на «Эгиду». Зачем?

— А тебе-то какое дело?

— Просто любопытно.

Диана говорит это максимально беспечно, но я отчётливо вижу, что она врёт, и что дело тут отнюдь не в любопытстве.

— Чудикам из Братства понадобились детишки. Они и раньше собирали их на своём ржавом корыте. — Объясняю я.

— Как ты думаешь, зачем этим фанатикам нужны дети?

— Сначала думал, что для траха. Потом решил, что эти фанатики решили промыть им мозги. Правда промывкой заниматься уже поздновато.

— Почему? — насторожилась Диана.

— Потому что военные решили наконец-то добить эту гниль. Я как-то общался по рации с одной шишкой в погонах, и узнал, что армейцы решились-таки потопить это ржавое корыто, и добить тех, кто попробует выбраться на берег.

Диана вздрагивает, подтверждая мои первоначальные подозрения. Я же продолжаю:

— Думаю, детишки нужны этим придуркам в качестве страховки. Эдакий живой щит. Они либо знают, либо догадываются, что задумали уродцы в погонах, но надеются, что наличие на «Эгиде» мелких спиногрызов удержит военных от обстрела.

— Не удержит, — говорит Диана упавшим голосом.

— Не удержит. Кретины в балахонах всё ещё дышат только потому что военные до сих пор не утвердили дату атаки. По крайней мере так было позавчера. За эти два дня многое могло поменяться.

Лежавшая на столе рация начинает подавать признаки жизни. Прежде чем отослать Ди, показываю на свой стол, и приказываю взять из верхнего ящика красную бандану, и подвязать её к руке чуть выше правого локтя. На вполне закономерный вопрос зачем это нужно, коротко объясняю, что это своего рода метка, которая должна защитить её от посягательств со стороны моих горилл, и дать им понять, что она может свободно разгуливать по тюрьме. Когда эта лошадка мне надоест, я с радостью дам своим ребятам на ней покататься. А пока этого не случилось, пусть держит свои дырки в чистоте, и никого туда не пускает. Я хоть и не жадный, но не горю желанием подцепить какую-нибудь заразу, после которой Карлоса-младшего придётся ампутировать. Лучше уж сразу пустить себе пулю в голову, чем жить дальше, лишившись столь дорогого дружка.

— Всё, вали отсюда, — ворчу