Пари

того, что и как о нём думают.

Как уже не раз бывало, он осторожно спустился вниз, стараясь быть незаметным. Никого не было. На столе остался сморщенный кусок омлета — Володя не выходил к утреннему чаепитию и сейчас зверски проголодался. Сметая всё, что осталось, и издавая приличный шум, он, тем не менее, услышал обрывки голосов — отрывистые слова из комнаты напротив. Владимир продолжал поглощать еду, размышляя о том, как это созвучно с тем, что происходит с ним, с его психикой. Он думал об объедках и смотрел на дверь...

Почему-то Володя решил просто открыть её. Наверное, решимости его остальным чувствам добавило чувство голода. Дверь оказалась незапертой, пальцы обхватили ручку со встроенным замком, и она, поддаваясь, повернулась.

Перед вытаращенными глазами Владимира предстала вся комната. Спиной к нему стояла жена. В ногах лежало летнее платье, она была голой, стояла навытяжку и держала над головой поднятые разведённые руки, сомкнутые на затылке в замок. Мышцы её полных ягодиц, переходящих в стройные длинные бёдра, казалось, мирно отдыхали — давая себя осмотреть. На заднем плане, в глубине, сидели на кровати двое одетых мужчин, они смотрели на обнажённую женщину. Наверное, это были Игорь и Николай. Да, точно они. Два здоровяка.

Она повернулась и посмотрела, кто там стоит на пороге. Поняв, кто, не повела и бровью, лишь сказала что-то одними губами. Похоже, просто «закрой дверь».

— А-а, вы здесь... — пробормотал Володя, хлопая глазами, и выскочил в холл. «Они занимаются», — мелькнула заискивающая бредовая мысль по аналогии с уроками вождения или какими-нибудь уроками на музыкальном инструменте. Словно она ученица и должна исполнять необходимые упражнения, а он помешал тонкому процессу, потревожил благоговейную ауру...

— О боже! О боже! Чёрт! — уже на втором этаже Володя так со всего размаха ударил кулаком в стену, что деревянное перекрытие затряслось. — Что я делаю? Навозный жук!

Его по-настоящему трясло и распирало как, будто он котёл, до отказа переполненный паром и готовый взорваться. Он ненавидел себя за слабость. За слабость, которая позволила ему открыть дверь. Не надо было...

Володя ходил по комнате, разминая костяшки пальцев.

— Ничтожество... — процедил он сквозь зубы. — Ты не можешь защитить её...

Володя опустился на единственный стул, склонил голову вниз и обхватил её сверху руками.

«Не можешь... Потому что не хочешь? Сам того не желаешь? А она?...»

Теперь черта. Она ясно подводилась не тем, что увидел он, а тем, что увидели его. Но что может быть хуже того, что он только сделал?

— Я не хочу говорить с ними... но и работа нам нужна... — неуверенно бормотал Володя, тупо смотря на мерцающий экран...

— Зачем ты заглянул туда? — вернувшаяся жена присела к нему на краешек кровати. — Не ожидал, что меня голой увидишь?

Он выключил телевизор.

— Игра затянулась, Лена...

— Неужели? Ты решил поговорить об этом только сейчас?

— Решил давно, но...

Елена посмотрела в сторону выхода из комнаты:

— Если хочешь знать, меня сейчас трахнули. Наверное, их сперма всё ещё во мне...

Владимир повернулся к жене, сжав плечи, тряхнул.

—