Мама. Глава 5

гусиные лапки по бокам, складки на щеках вселяли надежду на благополучный исход. Не смотря на все атрибуты старости, доктор выглядел, как огурчик.

Марина встретилась с ним после непродолжительного общения по телефону. В кабинете Геннадия Викторовича смотровая ширма напомнила ей о том, чем занимается врач.

— Мой сын потерял оба яичка в детстве в результате травмы, — начала она, когда все формальности были соблюдены. — По моей вине, — добавила она, виновато опустив глаза в стол. — Но он не знает об этом, и я хочу, чтобы никогда не узнал, — она бросила пристальный взгляд на доктора, руки нервно мяли сумочку. — Вы меня понимаете?

Геннадий Викторович удивлённо повёл совиными бровями:

— Не совсем, — он снял очки и положил их на стол. Толстые пальцы начали усиленно массировать краешки глаз. — Вы хотите, чтобы я скрыл факт отсутствия у него яичек? — сложив пальцы в замок, он опустился назад на стуле, запрокинув руки на затылок.

Марина оставалась тонким психологом: следила за каждым жестом врача, понимая, как легко она может навредить делу.

— Геннадий Викторович, — она тяжело вздохнула. — Я единственный человек, кому он пока что доверяет. Если он поймёт, что я виновата в том, что случилось, то просто не захочет меня больше видеть, — Марина с надеждой вглядывалась в задумчивые глаза доктора. — У него ведь никого не останется, кроме меня, — она готова была расплакаться, держалась на волоске. — Поэтому я и прошу вас сказать ему, что яички не опустились и никогда не опустятся. Чтобы он не волновался и жил как прежде. У него слабая потенция, — Марина запнулась, кровь прихлынула к лицу, но отступать было поздно. — Он мне сам об этом сказал. Если он не сможет заниматься сексом, может быть, вы посоветуете ему использовать специальные приспособления, — Марина заулыбалась, ловя на себе любопытный взгляд доктора.

Но отступать действительно было некуда, все карты она выложила. Теперь оставалось слово за доктором.

— Ну хорошо, — он причмокнул губами, по-деловому опустив локти на стол, взялся зачем-то за ручку. — Допустим я скажу ему, что яички не опустились, но он ведь всё равно узнает об этом, когда захочет завести детей, — врач смотрел на Марину доброжелательным непроницаемым взглядом, доводя до неё простую истину: правду нельзя скрыть.

— Я понимаю, — Марина кивнула, помолчала, прежде чем тихо добавить: — Я сама ему скажу, когда придёт время.

Геннадий Викторович не выразил явного согласия. У него был большой жизненный опыт, чтобы понимать, какой скандал может разразиться, если ведущего специалиста изобличат во лжи. Он посочувствовал молодой красивой маме, проводил её к выходу, уверив, что «всё будет хорошо». Женщина с яркими шоколадными глазами, стильно одетая, в обтягивающих джинсах и жёлтой кофточке, психолог, вызвала в нём смешанные отеческие чувства. Он смотрел, как колышатся её груди под кофточкой, пока она заполняла квитанцию к оплате, склонившись над стойкой в приёмной, отведя длинные волосы за плечо, как играют напряжённые ягодицы её попы, приподнятые на красных шпильках как минимум сантиметров на десять, как дрожат