Массаж. День четвертый

выдержу.

К слову — в процессе рассказа версии о моём «первом разе» она мало того что ни на мгновение не переставала двигаться, так еще и подкрепляла слова действием, нарочито демонстративно вгоняя страпон, изображая того самого «доминирующего самца».

— Всё было не так эпично. В инете познакомился с мужчиной, не скрывающим ориентации. После общения предложил встретиться за ужином с перспективой продолжения за не очень большие деньги. А потом — гостиничный номер, бутылка коньяка, детский крем и пара часов ночью да полчаса с утра на сам процесс. Ну и стесняться в таком положении мне было нечего — поэтому и на коленках постоял, и сверху самостоятельно попрыгал, и в ротик брал.

— Ну-у, так не интересно. Никакого приключения.

— Для меня это было еще то приключение. Все ж первый раз.

— А дальше? Продолжение было у этого знакомства?

— Нет. Как я и говорил — мне понравилось чисто физиологически, а сам мужчина — не очень, хоть он и не был грубым.

— Так. Вижу я, что от тебя сейчас подробностей не дождешься. Значит именно эту тему мы еще раскроем, и ты расскажешь всё-всё — размер, объем, вкус и прочие мелочи. А сейчас у меня к тебе еще вопросик... — не прекращая движения, Таня прилегла на меня, уперевшись локтями, щекоча мне грудь острыми сосками, и тихонько шепнула в ушко.

— Ты же не откажешься принять в себя мужчину при мне?

Её дыхание жгло, голос подрагивал от возбуждения — два дилдо, плотно вогнанные в её вагину и попу, на которые крепежом передавалось движение от страпона, не слабо её заводилиа. Да и тема разговора тоже способствовала. Судя по тому, какую «версию» она озвучивала — фантазия сейчас ей выдаёт просто невероятно развратные сцены.

— Ээ-э?

— Подробности? У меня есть... друг...

— Клиент?

— Когда то клиент, а сейчас действительно друг. Он художник...

— В коридоре его работы?

— В основном его. Так вот. Он давно просил меня побыть натурщицей...

— В образе госпожи с воспитуемым?

За понятливость я был награжден глубоким, страстным, жадным поцелуем и чуть ускорившимся темпом и амплитудой движения.

— Да, именно в таком образе. Но только у Виктора есть одно жизненное и творческое правило — он всегда занимается сексом со своими моделями. Говорит, что «творец должен любить то, что рисует. Иначе — это не искусство, а ремесло». Ну а метод выражения любви — он простой, ясный понятный, давно изобретён и опробован.

Имя «Виктор» она произнесла с ударением на «о», прямо как у Гюго, вызывая ассоциации с недавно прочитанными «Отверженными».

— Хм, что-то в его жизненном кредо мне близко. И что, все натурщицы соглашаются?

— Чтобы ты понимал?! Художник он модный, и у него изрядная очередь из заказчиц.

Разговаривать было нелегко, всё время хотелось отрешиться и сосредоточится на внутренних ощущениях. Причем, судя по дыханию и краснеющей груди, поддерживать разговор было тяжело не только мне, но и Танечке. Правда, её растущее возбуждение практически никак не отражалось на темпе траха — всё так же методично и размеренное головка фаллоса почти полностью