Укрощение Ксюшки

спросила.

— Я не понял, тебе что-то не нравится? — Гришаня опомнившись, решил пойти в наступление.

— Ты ее любишь? — Ксюшка встала, достала пиццу из микроволновки и начала ее есть, облокотившись о столешницу.

— А тебе какое дело до этого? Не лезь, куда тебя не просят.

— Ой-еее-ей, — наиграно передразнила его Ксюшка, — что тут такого? Подумаешь...

Гришаня не нашелся, что ответить на этот выпад, молча, взял газету и продолжил чтение.

Он не видел, как Ксюшка состроила ему рожицу.

Доев пиццу, она сполоснула руки, поставив тарелку в раковину, и уже собралась уходить.

— Посуду за собой помой! — раздалось ей в след.

Ксюшка в недоумении оглянулась, весь ее вид демонстрировал полное недоумение, брови выгнулись дугой. Такого отношения к себе, Ксюшка потерпеть не могла.

— Сам помоешь! — выпалила она, — и вообще ты здесь никто и зовут тебя никак!

Зря она это сказала, так как в мозгу Гришани произошла моментальная цепная реакция. Он уже давно не обращал внимания на многие вещи, которые негативно могли сказаться на его жизни, но только не на эту. Он только, что услышал явное пренебрежение к себе. От кого!? Не от уважаемого человека, а от соплячки, которая еще вчера ходила в школу и в голове у которой, кроме опилок, просто априори ничего не могло быть.

В одну секунду он вскочил на ноги и оказался около Ксюшки, схватил ее двумя руками за горло.

Она остолбенела от испуга и выкатила глаза. А Гришаня, в порыве ярости, протащил ее в коридор, держа за шею, пока она перебирала босыми ногами. Опомнился... Отпустил. И тут же наклонившись, подхватил ее, одним мощным рывком, перекинув на плечо, и понес в общую комнату.

— Аааа, — закричала Ксюшка сдавленным голосом, застучав кулаками ему по спине, болтаясь головой вниз, — отпусти!!! С ума сошел?!

— Я тебе сейчас покажу, кто с ума сошел!

Войдя в комнату, он ринулся к дивану, переворачивая в воздухе барахтающуюся Ксюшку как пушинку. А она не могла ничего противопоставить ему, так как не ожидала такого напора. И уже через мгновение, он сидел на диване, а бедная Ксюшка была пополам сложена через его выставленную ногу, задницей к верху.

Она хотела лягнуться, но тут почувствовала такой смачный удар ладонью по заднице, что у нее моментально из глаз брызнули слезы.

— ААА!

И тут же второй удар! Третий!

Она попыталась елозить, нелепо задергать ногами и протянуть руки, чтобы прикрыть свою пятую точку. Но куда там! Гришаня ее держал железной хваткой, продолжая наотмашь наносить ладонью один удар за другим так, что сопротивление просто было бесполезно.

Четвертый удар! Пятый!... Десятый!

— ААА!!! ААА!!!

Ксюшка уже рыдала от боли и от обиды. С ней никто и никогда так не поступал. Сейчас ее лупили по попе как тупую школьницу, которая не выучила уроки. Это происходила здесь и сейчас, и с этим абсолютно ничего нельзя было сделать.

Ее красная попка вертелась на ноге Гришани как на сковородке. Но ее мучителю, не было до этого абсолютно никакого дела.

— ААА!!!

Четырнадцатый... Пятнадцатый удар!

И