Пари

носила воду.

Мылись все вместе. Отвели ей место между мужчинами, аккурат посреди скамейки.

Еще идя в баню, Лена знала, что обычным мытьём дело не ограничится. Поэтому под внимательными мужскими взглядами и издевательскими комментариями долго мыла груди, ягодицы, особенно тщательно — промежность. Потом её окатили несколькими шайками, полными ледяной воды — женщина обмирала, как рыба ловила ртом воздух и дико визжала. Следующей забавой было наблюдение за тем, как она бреется. Ей дали первый попавшийся под руку мужской станок, а она должна была широко развести ноги, выгнуться и, поочередно оттягивая губки, усесться так, чтобы приятели не пропустили даже самой маленькой детали представления. Сполоснули промежность еще одной шайкой холодной воды...

После полудня мужчины лениво сидели в плетеных креслах, попивали пиво, обозревали с веранды окрестности и вели мудрые беседы о футболе. При этом, естественно, временами залезали под юбку проходящей женщины, щупая горячий зад, а временами заставляли нагибаться и дергали за губы, раздвигая и рассматривая при дневном свете вход в лоно. Елена всё это только покорно сносила. Ведь нередко до этого там бывали и ее собственные пальцы — не то, чтобы женщина была развратной, просто красивая и сексуальная Елена иногда так снимала напряжение от недвусмысленных, раздевающих взглядов мужчин, особенно летом. Но одно дело, когда женщина делала это сама, а тут в нежных складках влагалища запросто, по-хозяйски рылись грубые и грязные мужские руки.

В очередной раз орудуя рукой во влагалище, Сергей заметил, что Лена закрыла глаза и сконцентрировалась на своих ощущениях. Тогда он внимательнее ощупал губки и, вынув палец, поднес его к лицу:

— Смотри-ка, а наша девочка вся мокрая. Это хорошо. Значит уже готова для любви. Ясно, друзья?

Действительно половые губки Елены распухли и стали лосниться соком, источая терпкий аромат самки. Из-за этого женщина должна была при всех грубо назвать своё влагалище и сказать, что оно готово для занятий сексом. Но Сергей не отпускал её, продолжая елозить внутри её чрева. Он засунул пальцы в женщину, засунул, сколько смог, ритмично двигая ими и имитируя половой акт.

Елена начала стонать, между ног у нее стало горячо, словно туда приложили жаровню. Сергей довольно ухмыльнулся:

— Признавайся, потекла?

— Да... — потупившись, призналась она. — Но только от вашего осмотра, — она, безнадежно пытаясь оправдаться в предательстве своего тела, сделавшего ноги ватными, сильнее ухватилась руками за перила веранды.

— А что, тебя часто так осматривают?

Ей стало противно от этих ритуальных вопросов, ведь всем было прекрасно известно, что такая привилегия делегирована только их компашке. Но она все же ответила:

— Нет.

— Ах, нет? Ну, теперь ты должна быть продвинутой тёлкой — если кто-то стесняется, ты должна сама демонстрировать себя. Как думаешь?

— Да... — сводимая сильной судорогой, пристыжено пролепетала она.

Сергей засмеялся:

— Ты становишься настоящей шлюхой, кондовой... — он увесисто шлепнул по пышному заду и добавил, — хотя дрессировать тебя всё равно нужно...

Несмотря на болезненный хлопок, последние слова странным образом сильно возбудили ее. А Сергей, не желая отступать от своих слов, положил женщину