Мой первый гинеколог

такого же цвета. В руке он держал надкусанный огурец. Он вытаращил глаза, и молча стал тыкать в нашу сторону свежим овощем.

— А-а-а, доктор э-э-э... Кац! — Мой гинеколог на секунду остановился, и моей попке выпал шанс немного передохнуть, — проходите скорее! — Его нарочито громкий голос звенел по всему кабинету, — я предлагаю Вам поучаствовать в еб.., В исследовании беременной... Воронько Анастасии. Проверьте, например, ее рвотные рефлексы! — И он отчаянно замигал левым глазом.

Доктор Кац с остекленевшим лицом пошел деревянной походкой в непонятном направлении, и мне сразу же вспомнились солдаты-дуболомы Урфина Джюса.

— Ну же, смелее, — подбодрил «мой» врач своего коллегу, и снова отправился на поиски матки через анус, — тест «Вафельникова», помните? — И выпученными глазами стал «кивать» на меня.

— Тест «Феллациева-Вафельникова», — уточнила я, — и я Воронцова, а не Воронько, — добавила я и послушно открыла рот.

«Пусть лучше два врача меня проверят. Тогда и диагноз точнее поставят», подумала я, радуясь, что мне так повезло. Кац нерешительно подошел ко мне, вопросительно посмотрел на Гольдмана, и осторожно сунул мне в лицо огурец. Я удивленно посмотрела на врача и откусила кусочек. Огурец был несоленый и теплый.

— Вот дурень, — сказал Гольдман, вернувшись, наконец, на нужный путь и ткнувшись в матку, которая не заставила себя долго ждать и стала сокращаться вовсю от наслаждения, — ты просто в рот ее трах... Трахею фаллосом должен исследовать ты, рефлексы горла изучая, — закончил он на языке магистра Йоды.

Я помогла доктору Кац избавиться от ненужных одежд и со вздохом принялась сосать его член: таким вялым «инструментом» он никак бы не достал до трахеи, и проверочный тест попросту бы не состоялся... Через несколько минут освоившиеся врачи Кац и Гольдман вовсю исследовали меня, то меняясь местами, то сканируя своим органическим инструментом мои естественные отверстия по очереди.

Я давно уже забыла назначение всех этих тестов, и просто получала удовольствие от двух членов, пронзавших меня по всем медицинским правилам. «И почему я раньше пропускала регулярные медицинские осмотры?», думала я, насаживаясь маткой на член Гольдмана, и помогая доктору Кац изучить мою трахею. «Если так всегда проходит обследование у гинеколога, то надо будет попросить абонемент», эта мысль сегодня не раз возникала у меня во время осмотра. Врачи порядком устали, и я иногда помогала руками поддерживать их инструменты в боевой готовности.

Я лежала навзничь в гинекологическом кресле, раскинув руки в стороны: моя поза напоминала перевернутый сатанинский крест. Подо мной доктор Кац проходил по изведанному, но бесперспективному пути, в то время как член Гольдмана уверенно проверял матку на чувствительность: правда, она уже ничего не чувствовала.

— Это что еще за экзорцизм?! — вдруг, словно с небес раздался раскатистый бас.

Я повернула голову в направлении громового гласа. В распахнутой двери стоял доктор Айболит: в белом халате, с седой аккуратно подстриженной бородкой и маленькими седыми усами. Мои естествоиспытатели как по команде покинули области изучения, и прижались голыми задами к плакату «Анатомия человека», висящего на