Стремительное падение

в щёлку, маркером, а пальцами левой, самозабвенно ласкала клитор.

— Елена Сергеевна, все начальники отделов прибыли на совещание. Их можно впустить? — с пионерским энтузиазмом поинтересовалась секретарша по громкой связи.

— Нет! — истерично взвизгнула, возвращённая в реальность Елена, едва не выронив маркер, двигающийся у нее между ног. — Всё отменяется! Я сообщу дополнительно!

Видя, что к Елене начинает возвращаться рассудок, Афанасьев поспешил удовлетворить и свои потребности. Прежде чем она сама слезла со своего импровизированного куриного насеста, Афанасьев намотал её длинные волосы себе на руку, сдернул женщину с кресла, и бросил грудью на стол.

Когда через некоторое время он вышел от Елены, то настежь распахнул дверь, давая возможность любопытной секретарше, заглянуть в недра директорского кабинета. Дверь тут же с грохотом закрылась, но от пытливых глаз удивлённой секретарши не утаилась возмутительная, пикантная растрепанность начальницы, тенью промелькнувшей в проёме.

Разнежившаяся в джакузи Елена выглядела чертовски аппетитно.

— А у меня для тебя сюрприз, — сообщил Афанасьев, невольно примагничиваясь взглядом к её очаровательной, заботливо выбритой пиздёнке, заметной сквозь прозрачную воду.

— Там двое моих знакомых пришли, — продолжал он, помахав рукой в сторону комнаты. — Ты ведь всегда хотела попробовать, правда?

Стыд и страх Елены, приправленные желанием, были восхитительны.

... О, да ты испугалась. И как смутилась. Прирождённая блядь, а привыкнуть к моим сюрпризам ещё не можешь. Но именно это тебе и нравится. За этим ты и бегаешь на встречи ко мне, забыв про своего мужа. Чтобы почувствовать себя похотливой, доступной, развратной, ветреной. Попробовать то о чём мечтала, но всегда боялась, ведь «приличные» дамы такого не делают. Ах, какой огонёк у тебя в глазах загорелся. Думаешь, что я этого не вижу? Искорки желания и блядства. Неужели уже потекла. Бесподобная сучка, — думал Афанасьев, ломая волю женщины под себя.

Из ванной Елена вышла уже при полном параде, облаченная в узкое, длиннющее, абсолютно прозрачное платье, заботливо и предусмотрительно подготовленное для неё любовником.

Увидав, сидящих в гостиной, двух молодых людей, женщина замялась, покраснела, остановилась потерянная. Это было понятным, знакомиться с мужчинами практически обнажённой (паутинка на теле, не в счёт), Елене явно не доводилось, и Афанасьеву пришлось слегка подтолкнуть её в спину. Приглашенные парни специально были подобранны в её вкусе, о котором Афанасьев имел самое полное представление. Смоляные волосы, наглые глаза, крепкие тела.

— Здравствуйте, я Лена...

— Очень приятно, Сергей!

— Будем знакомы, Валентин!

Внимательно наблюдая картину со стороны, Афанасьев с упоением следил, как Елена стыдливо отводила глаза, краснела. Он понимал, что крупные розовые соски, просвечивающие через платье, на спелых грудях у Елены съежились отнюдь не от холода.

Тот, которого звали Валентин, обласкал женщину горящим взглядом, и протянул ей бокал с шампанским:

— Иди сюда, малыш, чего застеснялась?

Парни раздвинулись и Елена, ни жива, ни мертва, целомудренно сдвинув красивые ножки, присела на диван между ними, надув гибки, и потупив подёрнутые тайной истомой, глаза.

После третьего бокала шампанского, Лене стало легче, и она почти освоилась.

— Вообщем, когда я отдыхала на Кубе, то мне 

---

Измена, Группа, Минет

---

Вернуться назад