Бесстыдный шоппинг

он особо не «парился» с выбором наряда. Проверив, не забыли ли мы документы и Сертификат в Шамбалу, веселые и влюбленные мы вышли из номера и сели в лифт.

Прозрачная кабина понеслась вниз и перед нашим взором открылась великолепная панорама столицы: лифт был расположен на внешней стороне здания гостиницы, прямо «на улице». От увиденного у нас захватило дух, и мы стали страстно целоваться, витая в облаках в прямом и переносном смысле слова. Мой муж в тестовом режиме проверил свое желание, невозмутимо запустив руку мне под платье, а затем и вовсе задрал мне его до пупа. Моя голая аппетитная попка неслась над солнечной Москвой на высоте птичьего полета, и для пущей наглядности я задрала ногу Сергею на пояс.

В таком непристойном виде нас застала пожилая парочка, севшая в лифт на следующем этаже. Мы были настолько увлечены друг другом, и кабина так бесшумно двигалась, что заметили существование посторонних лишь тогда, когда я задрала вторую ногу, повиснув у мужа на шее и лаская его бедрами. Второй ногой я нечаянно звезданула старичка, скромно стоящего со своей супругой в стороне. Он с тихим стоном повалился на пол — прямиком к ногам Сергея.

Бабулька охнула и бросилась к поверженному супругу, а я, с перепугу, не удержавшись на Сергее, съехала вниз, попав разгоряченной вагиной точно на голову старика. Мои ноги затекли, и я отчаянно пыталась встать с лица пожилого мужика. Пока старушка шарила по карманам деда в поисках «Валидола», или еще какого-то Снадобья для Воскрешения Больных, я почувствовала, что меня там... Сосут!

Старый Пень не растерялся, и стал отлизывать мне — наверное, в качестве компенсации за причиненный вред. Ни Сергей, ни Божий Одуванчик даже не представляли себе, какие страсти бушевали прямо перед их носом, а я вставать со Старого Лизуна не торопилась: у него неплохо получалось работать языком.

— Что Вы делаете?! — возопила карга, заметив, наконец, что подбородок ее спутника жизни плавно переходил в мой влажный лобок.

— Это искусственное дыхание! Рот в рот, — пробормотала я первое, что пришло мне в голову, и попыталась встать. Однако участник взятия Бастилии посадил меня обратно на лицо с таким проворством, которого я никак от него не ожидала, и стал сосать мою киску с утроенной силой — громко хлюпая, чавкая, и смакуя языком.

— Тебе помочь подняться? — с участием спросил меня Сергей, догадываясь, что «это «ж-ж-ж» — неспроста», и не торопясь вырвать меня из священного обряда Старого Шамана.

— Да... Нет... Не знаю, — дала я исчерпывающий ответ, непроизвольно насилуя рот старика: я понимала, что сейчас кончу, несмотря ни на что.

— Уберите эту патаскуху! — визжала старушенция, хватаясь за сердце и за мои сиськи, пытаясь освободить своего аксакала из влажного плена девичьих гениталий.

Когда старуха стала хватать меня за чувствительные соски, я возбудилась еще больше. Я мощно задвигала бедрами, подо мной что-то хрустнуло, и в сторону откатилась треснувшая вставная челюсть старика. Теперь к губам и языку добавились