Ебипетский папирус. Часть девятая

если голову повернуть налево видна дверь в кабинет.

Сижу, подшиваю бумаги. Заходит одна барышня. В руке пакет с чем-то. Направляется в кабинет. О чем-то разговаривают. Глеб Кузьмич закрывает свою дверь. И что там происходит, я не знаю. Через некоторое время барышня выходит, несколько потрёпанная, поправляется на ходу. Через день, два, ещё такая же история. Мне без разницы. Ну, думаю, может он массажистом подрабатывает.

Как-то приходит совсем молоденькая, худощавая двустволка. Через несколько минут выходит от него. Ноги на раскорячку. Спотыкаясь, идёт в коридор. Я вышла посмотреть. Из-за чего она так идёт. Тут и Глеб подходит. Я говорю:

— По-моему она что-то стырила и под юбкой утащила.

— Ага. Стырила. Папирус ебипетский.

Так и сказал «ебипетский». Только после этого я поняла, чем они там занимаются.

В столовке со знакомой об этом поговорили, она мне рассказала. Он знатный ебун. Все бабы управления к нему ходят. Но надо коньяк дорогой приносить. Уж очень он его обожает. За это он так ублажит даму, что та не забудет вовек.

Интерес и желание чего-то тайного, побудили меня обратиться к Глебу.

— А можно хотя бы посмотреть на ваше «орудие»? Чего там не обычного? — Спросила я напрямик.

— Конечно, секса с беременной женщиной у меня давно не было, но я не хочу наносить вреда плоду. Поверь мне — просто осмотром не закончится. Ты обязательно захочешь ощутить его вагиной.

— Давай глубину введения-погружения я буду сама определять, чтобы не повредить плод.

— Хорошо. Коньяк потом принесёшь.

Но случился облом. Пришла ещё одна хуестрадательница. А на следующий день мне стало плохо, положили на сохранение. А там и роды.

{2}

Через год после родов, я всё чаще просыпалась от желания одеться своей вагиной на эфемерный, созданный только моим подсознанием, ствол. Похотка моя после двух родов, стала сверхчувствительной. До неё дотрагиваться стало нестерпимо.

— Похотка? Это что такое?

— Сикель. От слова «похоть». На Украине так называют. Старославянское название — похотник. Камиля каждый день заставляла вспахивать свою «пашню». Волосню на лобке не сбривала — облысела от сношений. Но чего-то хотелось дополнительного. Да, да, того самого ствола, который был в моем подсознании.

Однажды мы с Андреевной сидели на лавочке у дома. Аля играла с детворой, Шамиль мирно в коляске посапывал. Тут откуда не возьмись, заявился младший сын мамы Ани, Сергей. Он приехал на мотоцикле, с его слов, первом импортном мотоцикле в городе.

Пока его мама на радостях побежала готовить обед, Сергей принялся катать малышей по двору. Сажая по два мальца на бензобак и по два сзади себя, он быстро откатал их.

— Светка, садись и тебя покатаю. — Я, как была в домашнем халате и босоножках, села сзади него, обхватила его за торс.

— Только не быстро, я боюсь! — А сама ощутила тепло его спины, рельефность его мускулатуры на груди и прессе. От него пахло дорожной пылью и мужским пóтом. Груди мои отвердели, сигнализируя мужчине о страждущей ласки женщине. Запах дурманил моё сознание, укрепляя уверенность во мне —