Ебипетский папирус. Часть девятая

Она потом выпытала у меня о той ночи. Сказала, что понимает меня и не судит. Даже рада случившемуся. «Можешь называть меня «мама Аня», женщина, которая доставила радость моему сыну, является, моей дочерью».

Больше так звезды не сходились — то муж дома, то у меня беременность. А эротические сны, в которых Глеб входит в меня чем-то одновременно огромным, пугающим, но в тоже время желанным, продолжали бередить душу. Попадается мне на глаза рулон бумажных полотенец — вспоминаю про ебипетский папирус, распечатывается пузырёк с моей влагой — истекаю, мастурбирую. Трусь об угол стола или ещё чего-нибудь. Как-то снится сон, что свиток в меня входит, разворачивается во мне. Матка моя выворачивается наружу, её облизывают мужики. Короче, думаю — наверно у меня бешенство матки.

{3}

Шамильке исполнилось три года, я вышла на работу. Документы всё равно надо было нести в управление. Зашла в магазин, купила коньяка. В тот же день испробовала знаменитое копье. Совершила свою вторую измену.

Галка! От одних только ожиданий, что сейчас увижу и не только увижу, но ещё испытаю то, о чем мечтают все бабы управления, моя шахна намокла.

— Блядь! Где ты этих слов то нахваталась «похотка», «адюльтер», «шахна»?

— Не перебивай.

Глеб принялся целовать меня, гладить моё голое тело (я решила снять с себя всю одежду, чтобы ощущать его ласки). Мне уже не терпится руками потрогать вожделенный орган.

В кабинете он всегда был в спортивном костюме. Так что член прощупывался легко.

Да-а-а! Как у меня на родине говорят: «Візьмеш в руки маєш річ». Как будто секвойя, увитая виноградной лозой. Красота-а-а неописуемая — до того синие вены на нём вздутые, видимо сердце у него мощное — хорошо накачивает органы. Головка от многократного использования — открытая, с матовым блеском. Если уж с флорой сравнивать — то цветом чёрная слива в момент созревания. Двадцать пять сантиметров в длину. Он сам сказал, когда я спросила. Презервативы принципиально не использовал, так как они всё равно рвались.

Меня ждала услада, о которой я мечтала весь отпуск.

— В какой позе ты желаешь? Не знаешь? Давай с миссионерского положения начнём, а там по обстоятельствам. Прекрасное тело, не смотря на роды, я тебе скажу.

Легла на спину. Кушетку он застелил свежей простынею. Видимо всегда так делал. И вообще он действовал как врач, обыденно. Не хватало только халата, маски для антуража. Как будто на медицинскую процедуру пришла к нему.

Лежала значит, а сама таращилась на произведение природы, на палку сервелата. Да, да с сервелатом я его и сравнила. Не как бутылка, но толще Камилева и главное длиннее. Тяжёлый видимо, потому что ёбарь держал его рукой, так как он прогибался от своего веса. От одного только вида я затряслась в экстазе. Чуть ли не потеряла сознание, будучи не в силах вздохнуть от парализующего эффекта виденного зрелища... Появилась опаска за свои органы — вдруг разорвёт к чертям всё. Но припоминая виденных мной отъёбанных дам, успокоилась.

Глеб опустился лицом к моему лысому лобку и принялся