Пусти, дядь Коль! Глава 3

Кончать будешь, когда я решу!

Я совсем отлетела от этих слов и по инерции сдавила его хер еще сильней. Удивительно, но он застонал и замедлился внутри меня, уронил со звоном ремень на пол. Прикусил несильно за шею. Вновь продолжил растирать мой клиторок и сказал:

— За такие бонусы, малая, тебе придется заплатить...

Но я, уже ничего не соображая, изнемогала и пульсировала на его дубинке. Под закрытыми веками взрывались салюты. Я летела в эту бездну на крепком дядь Колином хую и не сразу осознала, что он размазывает плевок по тугому кольцу моей попки. В следующий момент он уже вставил внутрь палец и начал меня растягивать.

— Ай, не надо, только не туда! — дернулась я, с ужасом поняв, о какой плате шла речь.

— Я предупреждал! — он уже вышел из моей лунки и надавил твердой головкой на совсем не готовую к такому повороту дырочку.

— Нет! Нет! — я забрыкалась и попыталась выскользнуть из его захвата, но размякшее от кайфа тело едва слушалось. Он разламывал мою попу на две половины и протыкал меня своим колом. Тот с трудом пролезал внутрь. Тогда дядя схватил с кухонного стола подсолнечное масло и щедро смазал им место соединения наших тел.

— Не надо, дядь, вытащи!

— А ну тихо! — он зажал мой рот ладонью и стал продавливать член внутрь моей задницы.

Я заскулила не в силах вырваться.

— Ух, какая тугая, щас как следует тебя проучу! — он задвигал свою дубину в мою попу все глубже. С низким стоном терся в узком тоннеле. А затем стал все ускоряясь наяривать мою невинную до этого дня дырочку. Я приглушенно визжала ему в ладонь, рыпалась и плакала, а дядю Колю только подстегивали мои мучения. Поначалу тупая боль в анальном колечке была невыносимой, но масло немного смягчило мое положение. Скоро я утихла и только чуть подвывала в такт его берущим движениям.

— Разрешал я тебе кончать? А?! На теперь, получи! На тебе! На!

Он уже засаживал мне глубоко и неистово. Я хотела было поласкать себя пальчиками, чтобы стало попроще, но он разжал мой рот, схватил мои ослабшие ручонки и крепко их удерживал, как мне показалось, одной левой.

Я захныкала:

— Мне так больно, дядь Коль!

— Так и должно быть, это наказание, девочка! — прохрипел он горячим шепотом мне в ушко, не прекращая мощные толчки. — Скажи спасибо, что не начал с этого!

— Ну пожалей, дядь Коль, я обещаю тебя слушаться! — выла я.

— Будешь впредь себя вести как полагается! — он смачно залепил мне пятерней по жопе. И продолжил вколачиваться в меня, сопровождая каждый толчок обжигающим шлепком. Слезы катились градом.

Вместе с тем я ощутила пугающей силы жар в чреве, где бы ни находилась эта таинственная глубина глубин. Боль постепенно стала переливаться в истому, быстро затопившую все тело. Эта внутренняя динамика была очевидна дядьке, словно бы записанная у меня на лбу или, скорее, на спине, крупным разборчивым почерком. Он усмехнулся и