Кро или Я у мамы хороший. Часть 2

нужно ещё столько всего переделать до приезда гостей!

Правда, эти слова показались мне настоящей музыкой... «Нет времени на твои сумасшедшие глупости! У меня куча работы!» Хм... То есть морально-этический момент орального ублажения матерью родного сына как бы остался на втором плане? И в этот раз, после нашей долгой разлуки, в которой, несомненно, виноват только я, мне не придётся брать штурмом во второй раз крепость тысячелетнего табу?

— Ты ужасная женщина, мама!, — с чувством простонал я, продолжая с силой надрачивать своё любовное орудие, — какая к дьяволу уборка! Неужели для тебя эта чёртова уборка важнее, чем я? Тебе нравится, когда я тебя умоляю? Зачем ты это делаешь со мной?

В каком-то ужасе, мама вдруг воззрилась на половую тряпку в своих руках, которой она тёрла стол. Бросив тряпку на пол, она схватила со стола уже губку для пыли и теперь так же лихорадочно принялась тереть поверхность телевизора, явно пребывая за гранью разумного мышления в данной ситуации.

— Мама... — уже не выдержал я и сорвался на грозный рык, добавив ко всему прочему парочку крепких ругательств, — ну, хватит! Ты же видишь, что ты мне нужна... Почему, ты заставляешь меня изнывать?! Я же не хочу быть грубым с тобой!

Она так и застыла на месте, уткнувшись головой в шкаф. Её плечи подрагивали.

— Я должна тебе кое-что сказать, Артём, — глухо произнесла она, не оборачиваясь.

Я опять выругался:

— Мама! А мы не можем всё обсудить ПОСЛЕ?! — меня уже не в шутку начинала раздражать её неуступчивость.

— Я встречаюсь с Антоном... — вдруг выпалила, всё так же, не поворачивая головы.

Я аж опешил.

— Что? Чего? В смысле? С каким Антоном?, — потом холодок подозрения пробежался по спине, — с Веньяминовичем что ли? Дык... Он же отсюда за пятьсот километров живёт... Мама?

Всё так же спиной ко мне, она молча закивала головой:

— Ты же знаешь, мы с ним ещё в школе дружили... С первого класса... Пока я с отцом... — она запнулась, — ну... он... Антон ко мне приезжать начал... С осени прошлой ещё... Красиво ухаживал так... Я же одна... Ты же знаешь, как меня всегда угнетало одиночество..

Уверен, что это было против её воли, но в её голосе звучали оправдательные извиняющие нотки. И, по-моему, её это и саму сейчас злило, что невольно, но она как будто просит моего снисхождения и понимания.

Может мне почудилось, но она явно всхлипнула. Но вдруг мама резко обернулась ко мне и уже с вызовом посмотрела прямо мне в глаза:

— Артём, я не хочу остаться в старости одной! И... я... я не могу быть одной. Одиночество это худшее, что может быть с женщиной! Антон мне нравится... Он любит меня... И... Мы уже живём вместе. Два месяца, — она говорила быстро, сбивчиво, как будто боялась, что я её оборву на полуслове, нервно теребя поясок халатика, — он вечером приедет... На машине... Сначала я хотела тебе о всём рассказать...

Мама, выпалив всё это, чисто, как дух