Главы из романа «Первая женщина». Главы 1—2

Михайловна — крупная женщина!

Крупная, во всех смыслах этого слова: рост 185 см, широкие, необхватные бёдра, и круто выпирающие назад, булки ягодиц. Бюст седьмого размера!

— Аэродром! — говорил Альберт, покойный муж, когда, лёжа на ней и щекоча волосатой грудью соски, швыркал влагалище длинным и толстым хуем!

С мужем она прожила тринадцать лет.

Семейная жизнь — первая её тайна, тщательно, от всех, скрываемая.

Альберт работал сантехником.

И пил, пил, пил.

В сексе не было удовлетворения!

Муж быстро кончал, а излившись, отваливался и засыпал, не успев отвернуться к стене.

Поначалу страдала из-за этого.

Потом приспособилась и, когда он засыпал, ласкала пальцем клитор, ещё не остывший от возбуждения, и тяжело дыша, прикусывала губу, чтобы не разбудить стонами мужа.

Четыре раза лежала в гинекологии.

Три раза с кровотечением. А в четвёртый, с кровотечением и разрывом заднего свода шейки матки.

Четыре раза он насиловал её! С грубой, звериной жестокостью, засаживая член по самые яйца!

Пьяный, с налитыми кровью глазами, зажимая рот рукой! Она кричала от боли, когда он насиловал её первый раз.

В четвёртый раз потеряла сознание от болевого шока.

Он кончил и отвалился!

И уснул!

Придя в себя, сама вызвала скорую.

Член профкома, член партии, она быстро продвигалась по карьерной лестнице.

Выписавшись из клиники, пришла к парторгу и сказала, что будет разводиться.

— Ну что сказать? Разводись! Но по партийной линии, продвижения уже не будет.

Она подала заявление на развод.

Альберт умер через семь месяцев, от цирроза печени.

С квартиры Дарья съехала и жила в общежитии.

После похорон, свекровь, жившая отдельно с младшим сыном, инвалидом ДЦБ, предложила жить вместе.

Нину Марковну, она называла мамой, и после развода.

А свекровь относилась к Дарье, как дочери. Может быть ещё и поэтому, она так долго не могла решиться на развод.

Свекровь не перенесла горя, заболела и через два месяца умерла.

Дарья осталась в двухкомнатной квартире с инвалидом.

Она не смогла нарушить обещание, данное свекрови: не отдавать Вениамина в дом инвалидов.

Вениамин был безобидный, тихий. Особого ухода ему не требовалось. Только в ванне он не мог помыться сам, завязать шнурки на ботинках, да натянуть майку (или дашку). И говорил; заикаясь и растягивая слова.

Утром, пятого дня после похорон свекрови, Дарья обувалась в прихожей. Вениамин стоял в проёме комнатной двери, прислонившись к косяку. Он с первого дня вот так провожал её на работу и так же встречал.

Открывая дверь, она сморщилась и повела носом. Острый запах пота исходил от Вениамина.

— Вечером будешь мыться. Пока

— Ддддооосвидааания Ддддаааша

Вечером, набрав в ванну воды и взбив шампунь до пены, позвала

— Вениамин!

Он пришёл. С полотенцем.

— Что не разделся?

Дарья, с улыбкой, смотрела на него сверху вниз.

Альберт был выше Дарьи, а Вениамин, видимо из-за болезни, сухощавый и низкорослый.

У него покраснели мочки ушей.

— Я что (!), голого мужчину не видела? Раздевайся! Подожди! Дай, я сама!

Расстегнула и сняла с него рубашку, присела и...

Перед её носом, оттопыривая трико, выпирал член.

Дрожащими руками потянула трико. Но оно не снималось, зацепившись резинкой за головку. Заколотилось сердце и в сводах появилась тянущая истомой боль. Дарья пальцами подцепила резинку