Степные новеллы. Гуля

вас ебать в ваши тугие жопы буду, насаживать каждого на сиську и драть, драть, блядей ёбанных, как сук лагерных. — Гуля глумилась над хохочущими парнями.

— Ты ебанушка! Это мы тебя ебать, драть и спускать в твои жопу и пизду будем без гондонов. Пацаны! Рвём блядь! Не жалеть суку!

Гуля несколько раз, стараясь не травмировать гениталий, пнула парней по ногам. Сильный удар в солнечное сплетение, получился на выдохе. Перед глазами поплыли калейдоскопические картинки. Одежду не жалели — рвали. Голую женщину толкнули на матрас от старого дивана. Поставили на четыре опоры. Первый вход члена в Гулю произошёл в рот. Практически сразу, до упора волоснёй в нос и подбородок.

Тёплая волна возбуждения разошлась от сфинктера к тазовым мышцам и бёдрам — кто-то сзади тыкал то ли палкой, то ли пальцем, измазанным чем-то скользким, в анальное отверстие. Кто-то больно мял срамные губы, при этом хохотал, говоря, что сучка уже мокрая, и наверняка хочет ебаться с конём!

— Чо, сука, привести ишака? Чтобы и он тебя выебал, пидораску дранную! — парень схватил за волосы и снял её голову с торчащего члена.

— Мечтаешь, пидорок, о лошади? Щас я тебе устрою, гондон, еблю с конём? — успела произнести Гуля, прежде чем член проник в горло.

Какой-то перевозбуждённый юнец, спрыснул эякулят на болтающиеся внизу груди. Гуля мысленно обругала его за промах — нужно на лицо! Головка члена в горле раздулась, выплеснула первую порцию спермы. Парень насадил голову женщины по самые яйца. Опять кислородное голодание, вновь приятное головокружение.

Очнувшись женщина втянула сопли и сперму из носа в пищевод, проглотила. Успела прокашляться до того, как другой член закупорил рот.

— Мужики, давайте на два хуя посадим блядину. Время — цигель-цигель ай-люлю!

Пока перестраивались, Гуля успела оскорбить пацанов до бешенства. Её пнули ногой в грудь, ударили рукой по голове.

— Ты на меня то не кончай, сука! — услышала она слова того, на ком сейчас лежала спиной, член которого находился в разогретом анусе.

— Извини, братан, не хотел на тебя попасть. Хотел суку обвафлять! — сознался юный дрочила, не дождавшись своей очереди в одно из имеющихся отверстий.

Очко болело, посылая в мозг женщины волны истомы и эйфории. Женщина начала выдавать себя — подмахивала как могла и сопела носом, выдавливающим пузыри слизи и спермы.

— Тащится сука! Гляньте, поц, как наяривает на наших хуях. Разобрала наконец, что заебись мы тебя ебём? Да, блядь? Хочешь круче? Ща-а-ас мы тебе устроим зикутсыю, пидораска ёбанная.

Молитва женщины услышана — на прощание Гулю обоссали, обваляли в пыли, пнули в живот и лицо ногами.

Спала Гуля долго. Очнулась от треска костерка. Заметила, что укрыта чем-то шершавым и колючим.

— Ты зачем этой дорогой пошла, дура? — хрипло спросил бомж. — Тут или собаки сожрали бы или вот такие уроды, знасыловали б. Да, уже знасыловали. Курнёшь?

— Есть вода? — голосовые связки выдали еле понятное.

— Вода? Вода есть. Но тебе лучше водочки.

— Мне даже корвалол вреден — алкоголь мать его. В лёгких жар возникает. Говорят, оттёк начинается сразу.

Бомж