Негритянка и наци. Часть 2: Битва за Гаити. Глава 3

сочные губки. Жюли с готовностью ответила на этот поцелуй и два языка сплелись воедино в будоражащем кровь, волнующем танце. Мари раздвинула ногой бедра черной девушки и та вся забилась в объятьях Мари, когда распаленная от похоти вагина коснулась нежных половых губок. Пряно пахнущие струйки стекали по ногам девушек, исступленно бившиеся бедрами друг о друга, сливавшиеся влагалищами до тех пор, пока обе не забились в сладостных судорогах оргазма.

— Тебе понравилось? — спросила позже Мари, лениво поглаживая грудь лежавшей в ее объятьях девушки.

— Спрашиваешь, — рассмеялась Жюли, — я и представить себе не могла, что с женщиной может быть так приятно. После того ада, что был внизу, я чувствую, что попала в рай.

— С белыми тоже может быть приятно, как в раю, — рассмеялась Мари, — правда, чтобы они были послушными им, порой, сначала надо устроить персональный ад.

— Как это? — заинтересовалась Жюли.

— Сейчас покажу, — пообещала Мари и повысила голос, — Сигрун, Гретхен, можете заходить! Я все равно знаю, что вы подслушиваете под дверью, грязные шлюшки!

Дверь приоткрылась и внутрь прошли датчанка и немка, став перед лежащими на каталке черными девушками, смущенно склонив головы.

— Скидывайте свои тряпки и станьте у стены, — скомандовала Мари, — да вот так. Нагнитесь и обопритесь руками! Ниже! Да вот так! Ну как Жюли, — обратилась она к негритянке, — тебе нравятся эти похотливые белые задницы?

Жюли, казалось, лишилась дара речи, переводя изумленный взгляд с мулатки на белых девушек, стоявших у стены, выпятив жопы и выставляя напоказ розовые щелки. Потом удивление в глазах гаитянской девушки сменилось шальным весельем.

— Определенно, так они выглядят лучше, — кивнула она, — особенно немка!

— На ощупь они еще лучше, чем на вид, — воскликнула Мари, соскакивая на пол, — убедись сама, — она похлопала по откляченным белым задницам, — смелее!

Жюли робко шлепнула Сигрун по правой ягодице.

— Смелее! — рассмеялась Мари, — Сильнее!

Жюли расхрабрившись хлопнула уже Гретхен в полную силу. Немка невольно вскрикнула, на ее белой коже проступил красный след.

— Хорошо, — кивнула Мари, подтвердив свои слова еще одним звучным шлепком, — хорошо, но мало. Давай по очереди! Вот так! Хлоп-хлоп-хлоп!

Еще никогда нацистские медсестры не получали такой трепки — расшалившиеся черные девушки устроили им отменную порку. Особенно усердствовала Жюли, уделявшая особое внимание Гретхен, вспомнив все перенесенные обиды и оскорбления. Мари тем временем, шлепала Сигрун. Обе задницы стали из белых красными, словно четыре сочных помидора, девушки жалобно повизгивали от новых ударов, но постепенно крики боли переходили в сладострастные стоны.

— Да она вся течет! — удивленно вскрикнула Жюли, прервав экзекуцию и запустив пальцы во влагалище Гретхен, — что сука нацистская, нравится, когда тебя порет черная девушка!

— Им всем это нравится, — рассмеялась Мари, — только мало кто в этом признается. Весь этот их расизм, нацизм и прочее дерьмо, — это лишь защитная стена, которую белый человек возводит в тщетной попытке защититься от черной сексуальности. Но рано или поздно стена рушится и все становится на свои места, — Мари ухватила обеих девушек за промежности и, заставив