Игра

когда я заметил, что и с девчонкой что-то неладно. Она перестала глазеть в окна и болтать без умолку, подсунула под себя ладошки и застыла, склонившись вперед. Вытащила руки из-под себя и снова села на них. Я почувствовал что-то вроде злорадства и спросил...

— Ты чего ерзаешь?

Она посмотрела на меня с обидой и вызовом, я снова подумал, как похожи глаза у матери и дочки.

— Ну вы же видите... — тихо сказала она... — мне ужасно хочется пописать. Я уже до краев...

— Я же тебе в школе говорил! — мое удивление было вполне искренне. Теперь покраснела она...

— Я думала до дому потерпеть... Я в школе в туалет почти не хожу. Стесняюсь.

Мне стало неловко. Я уже не сердился на мою маленькую подругу по несчастью.

— Не знаю, чем тебе помочь, — с сожалением сказал я, оглядевшись, — выходить из машины сейчас лучше не надо.

— Что вы, спасибо, — она улыбнулась через силу... — на обочине на глазах у всех, я этого делать не буду. Вы не волнуйтесь, до дому я дотерплю и в машине у вас не описаюсь...

Да, девчонка с характером. К счастью тут шлагбаум поднялся, и мы проехали через переезд. Толчки колес о рельсы тупой болью отозвались в моем наполненном мочевом пузыре. Кэти тихонько застонала...

— Господи! — сунула ладошки между ног и сжала их коленками. Если честно, мне хотелось сделать то же самое, но я вел машину. Впрочем, от мысли, что рядом со мной так мучается пусть маленькая, но женщина, ну меня снова возникла эрекция и терпеть стало полегче. Настолько полегче, что когда девочка радостно воскликнула «А вот и дом!», я позволил колесу проехать по небольшой выбоине. Машину тряхнуло, и Кэти вдруг тоненько заскулила в голос...

— Уй-уй-уй-уй!

Я невольно скосил глаза, нет ли на сидении под ней небольшой лужицы, но девочка мужественно терпела, страдальчески закусив губку, и мне стало неловко...

— Давай, терпи, Кэти... — велел я, — уже подъезжаем. Я тоже, например, писать очень хочу, но не ною же!

И сразу сквозь страдание в глазенках глядящих исподлобья проглянуло что-то вроде интереса...

— Честно? — сквозь сжатые зубки спросила Кэти, и тут же втянула в себя воздух... — Вс-с-с! Очень-очень?

Мы подъезжали по гравийной дорожке. Я чувствовал себя хозяином положения и ответил, сколько мог небрежно...

— Ну не так, чтобы очень. Но, если позволишь, я бы зашел в дом? После тебя в туалет зайду?

Потирая себе шов на джинсах между ног, Кэти ответила...

— Ага. Заходите. Я никогда не видела еще, чтобы дяденька тоже хотел...

4.

Пока я запирал машину, девочка, приплясывая от нетерпения, открыла входную дверь и вошла в переднюю. Поспешно зайдя следом, я с удивлением увидел, что она сидит в кресле возле самой двери туалета — дверь эта была тут же в передней — сидит, тесно сжав коленки, и смотрит на меня озорно.

— Ну что же ты? — раздраженно окликнул ее я.

— А давайте мы посидим? — она была точь-в-точь маленькая Дженни... — посидим и поиграем? Я еще никогда