вызывал не каких-то там абстрактных мужиков-ремонтников, он вел непосредственно к моему вахтерскому столу, а уж я, согласно все тем же пресловутым обязанностям должен был вызывать ремонтную бригаду. В дневное, кстати, время. Инструкция не предусматривала эксплуатации лифта около полуночи. Тем не менее я развернулся и тихо пошел наверх, я ведь не мог продефилировать прямо перед заточенными в железной клетке хищницами. С помощью моего верного ключа, я пробрался на первый этаж, как раз тогда, когда звонок, вделанный в стол разразился истошными, умоляющими воплями, видимо девочки в лифте пришли к какому-то согласию. Он продолжал звенеть за моей спиной, когда я так же тихо поднялся на третий этаж. Во-первых я хотел потомить пленниц неизвестностью, во вторых не смущать их откровенность своим преждевременным появлением. И я опять услышал много, не то что интересного, а прямо-таки сладостного для меня, истомившегося бесплодной яростью к тем, кого держал сейчас в своих руках.
— Сейчас, прямо здесь, — говорила, едва переводя дыхание, знакомая мне истеричка, — юбка короткая, трусики тонкие снимать не буду. Присяду здесь и пописаю на пол, и будет мне хорошо. И вам всем советую.
— Ничего ты не сядешь, — уговаривала ее джинса-начальница, а на самом деле такая же обалделая от стыда и безвыходности девчонка, как и остальные бизнесвумен, запертые в лифте... — Во первых придут, сразу лужу увидят. Может они сейчас уже на первом этаже, а из лифта льется, хорошо а? Во вторых, откуда ты знаешь, что там ничего под напряжением нет, в полу этом? А долбанет тебя высоковольтным в самое то место, ты и кончить не успеешь, сразу подрумянишься. Но это все дело твое. А вот, что если ты ссать будешь, то и остальные не утерпят, это ты учитываешь? Понимаете, девки? Вот она сядет, вот зажурчит, вот тут все будет мокрое...
Разноголосый женский стон был ей ответом.
— Вот вам уже сейчас невтерпеж, а? Рефлексы нам сейчас не обмануть. У нас сейчас рефлексы на пределе. Терпеть надо!
Тут по лестнице громко стуча ботинками взбежал я. Мне хотелось дать девочкам время очухаться. Не так-то это было благородно. Мне было интересно поглядеть, как они станут мучаться, скрывая свое бедственное положение. У меня были на то личные причины.
— Добрый вечер! — вежливо улыбнулся я... — что-то вы сегодня поздно. У вас проблемы?
Мне не так просто было валять дурака и изображать дружелюбие, больно уж хороша была картина, представшая передо мной. Весь четвертый этаж был здесь. Широкая, отгороженная решеткой кабина была битком набита молодыми стройными симпатичными женщинами. Они стояли, подавшись вперед, глаза их были широко раскрыты, губы тоже приоткрыты. Так наверное выглядит женщина, изо всех сил пытающаяся скрыть, что испытывает оргазм. Как известно, у женщин это получается особенно плохо.
Те из них, кто за секунду до моего появления, стоял согнувшись, или зажав ладонь между бедрами, или навалившись полной грудью прямо на лифтовую решетку, не сводя с меня зачарованного взгляда, пытались незаметно