сказать ни слова возмущения:
— Пошли.
Я протащил ее в ближайшие кусты сирени, благо никого не в том углу парка не было. Впился ей в губы, затем развернул к себе, задрал ей платье и, не заботясь о последствиях, начал трахать ее. Она, сначала казавшаяся возмущенной, вдруг протяжно застонала и заговорила:
— Да... сделай это.
Я принялся усердно долбить ее. Целкой она уже не была, что меня даже слегка обрадовало и обескуражило, но в целом я внимание на это не обратил. Я быстро сношал ее, хватаясь за ее грудки и бедра. Через пару минут я кончил возле нее.
Лена встала, поправила платье и сказала мне, присевшему на землю, чуть успокоившемуся, но все еще злому:
— А ты быстрый, Федя... первое свидание и уже...
Мне было все равно. Я просто окинул ее взглядом.
— Плевать! — говорю.
— Ты давай аккуратнее, а то еще раз такое вытворишь, и в полицию подам, ясно?
Опять-таки все равно...
— Ты слышишь меня?
Я махнул рукой, но кивнул. Она кисло улыбнулась.
— Вот и славно. Сеанс потрахушек на сегодня окончен. Я пошла. Ты и так опоздал на полчаса.
Сил глядеть на часы не было. Я просто сидел, прислонившись к сирени, и глубоко дышал.
Лена, вздернув носик, собралась уже уходить, но вдруг оглянулась и сказала:
— Но мне понравилось. Целую. Позвони мне.
И ушла.
Я остался сидеть у сирени. До сих пор сил во мне не было подняться и идти домой. Я был опустошен. И физически, и нравственно.
«Хочу выпить... «— вот все мои мысли на тот момент.
Луна светила ярко. Туч не было. Только сейчас я заметил, что в парке играет музыка и народ празднует канун дня... Но додумывать предложения сил не было. Лишь через десять минут я смог подняться и то, скорее, из-за страха простудиться, и пойти домой.
Ночь меня ожидала бессонная.