на лицо и волосы, оставляя густые массивные сгустки спермы на ней. Ее анфас был изрядно забрызган семенной жидкостью, но она лишь обессиленно привалилась к кровати, все также сидя на полу, и даже не пытаясь утереться. Удовлетворенный Альберт вальяжно подошел к столу, взял с него бокал с вином и протянул его маме. Разгоряченная соитием женщина приняла его из рук любовника и сделала жадный глоток, перепачкав край бокала спермой со своего лица.
Я отвернулась от окна, выключила телефон, и, прижавшись спиной к стене дома, медленно села на корточки. Самое удивительное для меня в тот момент было мое же возбуждение, да-да, та сцена, что я только что наблюдала во всех подробностях, изрядно взволновала и возбудила меня. Щеки мои полыхали, а руки мелко дрожали. Вот же мамаша мне удружила, теперь и я стану такой же извращенкой, что ли?
На улице становилось зябко, и мне пришлось подняться, чтобы поискать место, где я могла бы перекантоваться ночью — выбор был невелик. Я пробралась к старому сараю, где у отца была оборудована небольшая мастерская, пошуршала в темноте под поленницей, ища ключи, и моя рука, наконец то, нащупала прохладный металл. Я с замиранием сердца открыла скрипучую дверь в сарай и скользнула вовнутрь, тихонечко прикрыв дверь за собой.
Внутри пахло как-то удивительно, как из детсва: смесь запахов старых вещей, пыли, дерева и чего-то еще, неуловимого, но приятного. Через окно со множеством импостов в помещение проникал свет от фонаря на соседском участке, и кромешной темноты там не было. Я подождала, пока глаза привыкнут к сумраку, и уселась на старый топчан.
Что же со мной происходило? Что во мне поменялось? Почему я, просто посмотрев на то, как трахают мою мать, была готова изменить свое отношение к ее измене? Тут определенно что-то было не так!
Я долго так сидела и размышляла. С одной стороны я неимоверно злилась на мать, она была мне противна и я даже подумать не могла о том, чтобы простить ее, но с другой стороны, я ей завидовала, меня впечатлила красота, с которой она занималась сексом с посторонним мужчиной, да и вся пикантность ситуации не на шутку заводила меня, и я не могла винить ее чисто по-женски.
Но мои думы были прерваны шумом, который доносился со стороны дома, я бросилась к двери и выглянула в щель, чуточку приоткрыв ее. От дома, во всех окнах которого горел свет, по гравийной дорожке шла моя мама на своих высоченных каблуках, поминутно оступаясь в темноте, она была абсолютно голой. По ее движением мне сразу стало ясно, что она в изрядном подпитии, она приблежалась к сараю, и мне стало, вдруг страшно, что она знает о моем присутствии. Но нет, маман шла в туалет, стоящий неподолеку. Да уж, моя утонченная мама, которая просто не выносила дачу, сейчас, глубокой ночью, голая и пьяненькая шла в сельский толчок мочиться.
Я прикрыла дверь, но мне было