Я заглядывала в витрины магазинов и кафе, рассматривала людей, придумывая их истории, фантазируя про их жизнь, мысли, поступки и переживания. Мне казалось это очень увлекательным, и очень хорошо соответствовало моему настроению.
И вдруг, в одном из ресторанчиков, через большое витринное окно я увидела свою маму, сидящую ко мне в пол оборота. Моим первым порывом было зайти в ресторан и присесть к ней за столик, но что-то неведомое меня остановило, и я осталась на улице, продолжая наблюдать за ней.
Мама выглядела просто превосходно, впрочем, как обычно, своему внешнему виду она всегда уделяла много сил и времени. На ней был светлый деловой костюм, ее светлые густые волосы были стильно уложены, неяркий, но продуманный макияж подчеркивал ее привлекательность. Она сидела нога на ногу, чуть наклонившись вперед к столику, и непринужденно болтала с каким-то мужчиной, иногда пригубливая белое вино из бокала на высокой ножке. Порой мама улыбалась, отчего становилась еще привлекательнее, ее спутник что-то оживленно говорил, порой жестикулируя. Постояв несколько минут, я все же решила не отвлекать маму, и пошла дальше.
Но мысли мои сбились с привычного ритма, раз за разом возвращаясь к увиденному. Что-то не давало мне покоя, что-то сидело занозой, которую никак не удавалось выдернуть. И тут меня словно осенило, новая мысль сперва полыхнула вспышкой молнии, а потом подленько так, словно ледяная змея вползла в мое сознание. То, как мама держала себя, как кокетливо наклоняла голову в сторону, как игриво поглядывала на своего собеседника, как смеялась и как двигалась, не оставляло сомнений — она флиртовала с этим мужчиной. Это определенно не был деловой ужин или что-то еще в подобном роде, это было свидание.
«Блин, это что же выходит, у нее интрижка?», — эта мысль доставляла дискомфорт, саднила и не позволяла думать ни о чем другом. Я гнала эту догадку от себя, но она возвращалась снова и снова. Мама вернулась домой около десяти вечера, но в ее поведении ничего необычного не было, поэтому я так и не определилась, исчерпаны ли мои подозрения, или наоборот, подтверждаются. В ту ночь я долго не могла уснуть, то накручивая себя, то пытаясь успокоиться, пока, наконец, не решила все выяснить наверняка.
«Нужно узнать, чем мама занимается после работы пока отец в командировке», — эта мысль привела меня в порядок и вернула на конструктивный лад. Я решила посветить остаток лета и своего свободного времени слежке за мамой, чтобы развеять или усугубить свои подозрения. План, созревший в моей голове, был прост до безобразия, но успокоил мой роящийся вихрь мыслей, и я смогла уснуть.
Наутро сомнения и не думали проходить, но когда я проснулось, мама уже ушла на работу, поэтому мне не пришлось с ней общаться, придавленной грузом подозрений.
Я вновь, как и накануне, посвятила день прогулкам по городу, стараясь отвлечься и не зацикливаться на том, что я запланировала на вечер. Но чем меньше времени оставалось до конца маминого рабочего дня,