Дела банные. Часть 9: Мир перевернулся

очень даже хорошо. Так хорошо, что от одного воспоминания об этом наливается моё достоинство, твердеет. Это не укрылось от зоркого женского глаза.

— А он меня снова хочет! — услышал я восторженный шёпот Риты. Она тут же вновь подобрала подол юбки, и, сбросив сапожки. В радостной готовности опустилась спиной на стол, тут же вновь разведя бёдра. Увиденное заставило меня покраснеть — там, где я побывал, зияла теперь дыра. Что ж, если женщина просит. Во второй раз вошёл я на удивление легко, под радостный ах, и начал секс. Ничего особенного. Всё было, как обычно бывает у мужчин и женщин. Только Рита часто задыхалась от сладости и даже руку закусила, чтобы сдержать протяжный стон, и вновь она содрагалась тазом, и, достигнув пика наслаждения, шептала:

— Ой, мамочки! Ой, как хорошо! Миленький, как мне хорошо!

Вот он, момент достижения сладости, пускай не такой полный чистого кайфа, как в первый раз, но, хорошо!

Некоторое время она отдыхала, всхлипывая. Затем села, и я увидел, что Рита натурально плачет.

— Рит, ты что?!

Она сползла со стола, обняв, прижалась ко мне, и сквозь всхлипы зашептала:

— Мне так хорошо ещё ни разу в жизни не было! Спасибо! Я понимаю, что Вы её любите, а меня просто пожалели, но я не обижаюсь! На такое наслаждение разве можно обижаться! Если ещё надо будет — Вы только позовите меня! Я всё для Вас сделаю! И всё у Вас — нормально, просто мужчина не может с той женщиной, которая его не хочет, или не любит! Может, ей просто нужен такой, как у Вовки, огромный? Или чтобы её сразу несколько мужиков, как на фотках? Она там со счастливым лицом. Я слышала, у нас в доме одну девушку уголовники похитили, три дня в подвале держали и поочерёдно насиловали, так она после, пока не родила, никак не могла остановиться — бешенство матки было. Её все, кто хотел, трахали, а ей — только в радость! Но, когда родила, снова нормальной стала. Может Вашу жену тоже так насиловали, и теперь ей нужно просто забеременеть? И Вовка с его друзьями не нужен будет! Они, как вшестером всей компашкой собираются, обязательно какую-нибудь женщину трахают, причём всегда одну на всех, и по кругу.

От женской проницательности Риты мне стало не по себе. Как я сам не допетрил, что давно пора было заделать второго ребёнка, и всё бы сейчас было нормально. А что мы имеем? Что — я, что — жена, опускаемся, делаем разврат нормой своей жизни, да ещё какой разврат! Разве забудется то, как она с моим отцом, или я — бутылкой! Понятно, гормоны. Возбуждение взвинтило, а после, когда всё устаканится, как будем смотреть близким и друг другу в глаза? Да той же матери и отцу!

Рита долго обнимала меня, не желая расставаться, но, всё же взяла себя в руки и отпустила домой.

Шагая по улице, я изумлялся тому, что с Ритой, искренне отдавшейся мне, всё было