организовала хорошую рабочую группу. Потом оружие. Видя мое лицо, люди не сомневались, что мне следует подчиняться беспрекословно. Хоть какие-то плюсы, когда ты Джокер. Потом перешла в разряд личной охраны. И у охраны есть паскудное свойство, сам знаешь, следовать за шефом всюду. Он тогда вовсю расслаблялся с одной немецкой моделью и их непрерывный трах ночами меня выводил из себя. Кроме того, что во мне бушевали гормоны, 23 года, еще и Джонни красив, чертяка. Но он смотрел на меня так, как на всех остальных в своей группе...
— Так, чтобы ты поняла, что за малейшую ошибку тебе пустят пулю в лоб... Я наслышан о методах этого мерзкого националиста, — я скривил губы.
— Ночью меня преследовали эротические сны, я просыпалась вся мокрая, ласкала себя, представляя вместе с Джонни, — голос девушки дрогнул и мне на секунду показалось, что сейчас она прямо тут начнет делать то же.
— Я часто учила молодых парней Джио боксировать, — продолжила Джей, — и однажды он заявился в раздевалку в поисках кого-то из них. Я была одна и только после душа... Все, что во мне накопилось за годы одиночества — он получил все сполна, все во мне было подготовлено, я могла управлять каждой частичкой тела, чтобы доставить ему удовольствие. Мы никогда так бурно не кончали вместе, как в тот раз...
Через пару недель с моделью было покончено, а через полгода он отвез меня в клинику в Берлине, где мне сделали пересадку кожи.
Джей смертельно побледнела. Ее лицо выражало ярость. Она взяла в руки металлический предмет, оказавшийся при ближайшем рассмотрении кастетом. Подошла ко мне. Нагнулась к моему лицу...
Я стоял перед ней на коленях, связанный, как перед палачом.
— Так как ты думаешь, даже если бы ты меня сегодня отвез куда тебе было велено, удалось бы из меня что — нибудь вытянуть, м? Неужели не ясно, что для человека, который дал мне красоту и любовь, я сделаю все?
Что она говорила дальше, я не услышал. С левой стороны снизу мне прилетел зубодробительный удар кастетом в челюсть и я потерял сознание.