Ма... = мама?

головой:

— А лекарства принимаете?

— Конечно.

— Может, правду говорят — дома и стены лечат? — он передернул плечами и отпустил мою руку, когда в дверях кухни появилась фигура сына.

Врач вежливо попрощался со мной и с Сережкой, протиснулся в прихожую, и через пару минут его шаги зазвучали в подъезде...

А в начале мая во дворе, где мы гуляли утром и вечером, мы встретили Сережкину школьную подружку Леночку.

Я ее не сразу узнала. Потому что распознать в этом неопределенной масти чудище с глазами, подведенными так густо, что угадать их цвет было невозможно, с губами цвета шелковицы, в платье, больше похожем на футболку с чужого плеча, в разноцветных гетрах поверх армейских ботинок, с колечками во всех мыслимых и немыслимых местах Леночку — девочку-принцессу с золотыми локонами и удивленно распахнутыми синими глазами — было совсем непросто.

Она сидела на скамейке у нашего подъезда, закинув одну ногу на сиденье и демонстрируя прохожим свои черные трусики, и курила, держа сигарету между пальцами с ногтями, выкрашенными черным лаком. Когда мы вышли на улицу, она выбросила сигарету, торопливо поднялась, поправив платье и воровато выдохнув дым в сторону, и улыбнулась, обнажив сверкающие белизной зубки:

— Тетя Оля!

Я несколько секунд всматривалась в ее лицо, инстинктивно задвинув Сережку себе за спину, когда он вдруг издал радостный вопль и, чуть не сбив меня с ног, кинулся ей на шею.

Я облегченно выдохнула. Наконец-то... наконец-то он оставит меня в покое! Наша связь, хоть и давала положительные результаты в плане его лечения, меня тяготила. Мне все чаще казалось, что окружающие знают или, по крайней мере, догадываются о том, что происходит между нами, поэтому я старалась не выходить из дому без особой надобности, перестала общаться с немногочисленными подругами и даже со свекровью, которая меня иногда навещала и поддерживала, пока сын был в интернате...

Лена обхватила локоть Сережки и, весело щебеча, повела его в сторону детской площадки.

Я шла следом за ними в паре шагов и слышала лишь обрывки их разговора. Кажется, Лена рассказывала ему о своей учебе в университете.

Потом они сели на низкую лавочку лицом ко мне,...она достала откуда-то огромный смартфон и стала водить пальчиком по экрану. Сережка же смотрел на нее и смущенно улыбался, буквально пожирая ее глазами.

Это просто замечательно — в его жизни появилась другая женщина! И я теперь смогу спать спокойно!..

— Леночка, Сережа, я пойду в магазин, а вы пока посидите здесь, — сказала я, наверное, веселее, чем следовало, потому что Сережка вдруг нахмурился и окинул меня полным злости взглядом. Или мне только так показалось?

— Да-да, тетя Оля, конечно, — Лена подняла голову от телефона и улыбнулась ослепительной улыбкой...

По супермаркету я бродила в задумчивости, рассеянно забрасывая в корзину какие-то продукты, как вдруг:

— Ольга Ивановна, — я почти наехала на него, остановив тележку буквально в паре миллиметров от его ноги.

— Павел Романович, — улыбнулась я, внезапно вспомнив имя нашего врача из поликлиники.

— Какая удача, что я вас встретил, — он улыбнулся