Жертвы страсти


которая нужна. Никого больше нет. Серж хватает ее за волосы и валит на пол. Крик и глухой стук. Я накидываю крючок на дверь и выключаю свет. Я знаю, что Серж сейчас завязывает ей руки проволокой. Я медленно опускаюсь на пол вдоль стены, открываю пачку и закуриваю. Помещение небольшое, вещей мало, она-то и была здесь всего раза два, по-моему, покупала мыло. Серж выходит из-за прилавка. Я поднимаюсь и забираю замок с гвоздя, открываю крючок и вступаю в темноту, дверь за мной закрывается. Я накидываю замок снаружи. Щелчок. Затягиваюсь, чтобы Татьяна меня обнаружила. Ее силуэт отделяется от ветвей, черный бархат ночи касается ее щеки, взамен она отдает возбужденный блеск глаз... Я обнимаю ее за талию и шепчу:

— Словно первое свидание?

Вдруг я прижимаю ее к дереву и сильно сдавливаю грудь. Она не дышит. Я целую шею, а рукой делаю нестерпимо больно. Она стонет. Я отталкиваю ее. Теперь ее дыхание жадно, эти поцелуи и боль теперь, когда...

— Сними джинсы, — она снимает.

— Пойдем, я беру ее за шею и веду вокруг магазина, туда, где пристроен дом продавщицы-блондинки, которая еще не догадывается, что мы тоже ждем.

В комнате тихо, занавеси опущены, вино разлито. Продавщица привязана к спинкам кровати. Она все еще в платье, перепугана, кисти рук и лодыжки горят.

Серж и Татьяна расположились за столом. Я беру стул и сажусь рядом с постелью. Мне нравится, что она красива.

— Нам хотелось бы узнать, как тебя зовут? — моя рука нежно касается ее ноги. — Ну, ну...

— Т... Тома.

— Ты любишь персики, Тома?

Мир медленно опрокидывается навстречу парням с персиками:

— Д... да...

— А мужчин?

Она чувствует, что платье больше не закрывает ее ног, их медленно раздвигает его рука и сгибает в коленях. Вдруг еще и нежность кисточки испытывает грудь.

— Мужчин, Тома? Мужчин? Ведь ты скажешь мне? Правда?

Серж вскакивает и хватает ее за волосы:

— Любишь мужчин, сука?

— Да, — потрясенно выдыхает она.

Серж садится и допивает бокал. Я ласкаю ее пальчики на ногах. Потом кладу на ее приоткрытые сухие губы шершавый персик.

— Кусай его, Тома, быстрее, еще быстрее!

Она судорожно глотает теплые кусочки.

— Что ты любишь делать с мужчинами? — спрашиваю я ее на ухо. — Так?

Я киваю в их сторону. Серж, стоя на коленях, нежно ведет языком по внутренней стороне ноги Татьяны, ее глаза закрыты, пальцы побелели.

— Тогда просто подожди, — шепчу я в самое ухо. Я оставляю ее ухо и беру плетку.

— Мы нравимся тебе? Тома, не молчи. Ну скажи «нет»!

Ее живот вздрагивает от удара плеткой.

— Скажи «нет! Ну, скажи, что «нет»!!

Я бью, пока не слышу за ее криками криков Татьяны. Я откидываю плетку... Я приглаживаю ее растрепавшиеся пряди:

— Ты очень красива и ты мне нравишься.

Татьяна уже упала на четвереньки, и он лижет ее сзади.

— Тебе нравится так? — спрашиваю я, раз ее сердце замирает от дрожащих похотливых ножек Татьяны.

Я медленно закрываю ей глаза черным шелком, затем выдавливаю гель на 


По принуждению
Гость, оставишь комментарий?
Имя:*
E-Mail:


Информация
Новые рассказы new
  • Интересное кино. Часть 3: День рождения Полины. Глава 8
  • Большинство присутствующих я видела впервые. Здесь были люди совершенно разного возраста, от совсем юных, вроде недавно встреченного мной Арнольда,
  • Правила
  • Я стоял на тротуаре и смотрел на сгоревший остов того, что когда-то было одной из самых больших церквей моего родного города. Внешние стены почти
  • Семейные выходные в хижине
  • Долгое лето наконец кануло, наступила осень, а но еще не было видно конца пандемии. Дни становились короче, а ночи немного прохладнее, и моя семья
  • Массаж для мамы
  • То, что начиналось как простая просьба, превратилось в навязчивую идею. И то, что начиналось как разовое занятие, то теперь это живёт с нами
  • Правила. Часть 2
  • Вскоре мы подъехали к дому родителей и вошли внутрь. Мои родители были в ярости и набросились, как только Дэн вошел внутрь. Что, черт возьми, только