История раба

до меня и моего рта.

— Я знала, — вновь проговорила Вика. — Вот так! — комментировала она мои действия. — Возьми в рот, — и я брал, заглатывая пальчики поглубже, нежно посасывая их, когда Вика сама пыталась загнать их, как можно дальше, практически лишая меня кислорода. — Соси, соси! — так продолжалось около пяти минут, как вдруг за дверьми в раздевалку, раздались тяжёлые шаги, при том я этого не услышал, будучи всецело увлечён Викиными ногами, однако, она это услышала и, вырвав свою ступню из моего рта, проворно сунула её в туфель, одновременно проделывая то же самое и со второй стопой. Мне же осталось лишь скоро подняться и уронить свой зад на стул.

С загадочной улыбкой, в гардеробную вошёл наш классный руководитель Василий Дмитриевич:

— Дежурим, — констатировал он.

— Так точно, — отдала ему честь, сделавшая невинное лицо, Вика.

— Ну, ну, — довольный проверкой сказал он и вышел.

— Уф, — выдохнула Вика, — чуть не попались! — не услышав же ничего, кроме моего молчания, она вдруг резко встала и, шагнув вплотную к моему стулу, крепко и больно взялась за мои плечи и, сдвинув меня, не сопротивлявшегося, со стула, поставила на колени, торжественно глянула на меня сверху и прижала моё лицо к своему кожаному паху, где я, прижавшись, как можно крепче, попытался ощутить какой-нибудь запах, однако, нашёл лишь дух кожи. Я взялся за ремень её джинсов, но она остановила меня:

— Не здесь! — неожиданно она больно ухватила за мои волосы и двинулась туда, где я нередко бывал с Катькой и известно что там делал, волоча меня за собой, не давая подняться с колен, вызывая резкую боль возмущённых волос, заставляя, одним словом, ползти за собой. Вскоре мы были там, где я уже не раз бывал.., а в общем — не будем повторяться — там Вика остервенело спустила свои кожаные штаны, обнажив великолепную оттопыренную задницу и спрятанную под аккуратным небольшим островком волос вульву, к которой я был незамедлительно привлечён и под блаженный шёпот Виктории: «Я знала...», взялся за обычное дело, которого, в силу изложенных обстоятельств, был пусть не надолго, но лишён.

— Лижи! — захрипела Вика. — Вылизывай! — и я лизал, шныряя языком в её междуножье, целуя её передок так страстно, как, мне думается, не целовал ни передок Катьки, ни куньку Сусанны...»

— Подожди! — вдруг зашипела Вика, при том её задница отпрянула от моего лица в сторону. Она ухватила меня за волосы и потянула за собой, в результате чего мы покинули подоконник, в тот момент, когда дверь Викиной квартиры распахнулась и подъезд наполнил голос её матери:

— Вика? — мы молчали, а потому вскоре недовольный голос матери, одновременно с закрытием двери, произнёс: — Вечно тебе что-то кажется, Павлик, — это был Викин младший брат, что где-то за дверьми заскулил:

— Да, она это была, с кем-то говорила...

— Не выдумывай, — удаляясь, оборвала его мать.

В этот момент Викина жопа уже возлежала на моих ладошках, что были прижаты сим дорогим мясом к бетонным ступенькам,