История раба

подобострастно целовал их, не останавливаясь ни на секунду, пока она не закончит. Что говорить о том, как нравилось ей уложить меня на пол и вставать на моё лицо всем своим весом, давя на мой череп своими чудными ножками. О том, как она, когда мы возвращались из гостей, дико вдруг захотела пописать, тут же преисполнилась новой идеей, загнала меня за гараж, приказала упасть на землю, затем приспустив узкие брючки и трусики, упала на меня своей задницей, затем приподняла её и разветлённо пописала, залив всё моё лицо, шею и верхнюю часть одежды. Думаю, не стоит упоминать о том, что эта процедура была взята ею на вооружение и редко не было дня, когда в горле моём не разбивалась горячая жёлтая струя, что заливала моё лицо, а на губы высаживала соль. Это стало нравиться ей до того, что частенько в непосредственной близости от туалета, где призывно журчал керамический друг, она просто брала меня за холку, вела на балкон, сажала у себя между ног и писала, намеренно быстро, чтоб я не успел глотать, захлёбывался, заявив предварительно, что если хоть одна капля упадёт на холодный бетон, мне придётся доставать её прямо оттуда. Иначе, понятно, и быть не могло, и опорожнив в меня свои закрома, она молча указывала на бетонный пол, где в немалом количестве пребывало жёлтых капель, которые ещё около десяти минут я собирал ртом и губами. Иногда она устраивала день красоты, когда я помогал ей доводить её, прекрасную, до совершенства. Одним из пунктов такой помощи было моё положении внизу, у её стоп, когда она, к примеру, лениво смотрела телевизор, где я осуществлял, так называемое «холение пяток», посасывая последние нередко около часа, для того, чтобы, выражаясь её языком, они приобретали нужную мягкость и шелковистость. Другим таким пунктом были такие мелочи, как маникюр и педикюр, который я вскоре научился делать быстро и профессионально. Нередко Вика вынуждала меня подстригать её лобок, где растительность была довольно-таки богата, кроме того, делать это мне приходилось маленькими ножничками, отчего занятие это нередко растягивалось на час, а то больше, кроме того во время этого моего длительного ухаживания за её промежностью, она могла дико возбудиться и сунуть мои губы к себе в щель, где я, колясь об теперь короткие волосики, кроме того, что тушил пожар в её жадной вагине, собирал ртом колючие чёрные волосики, которые застревали у меня в зубах, прилипали к нёбу и языку, чем вызывали некоторый дискомфорт. Самым пакостным тут была «прочистка дымохода», когда я шустрил в её анусе, стараясь залезть языком, как можно глубже, туда, куда, как говорила она — «только ты залезешь». Последним штрихом, который явнее явного подтвердил наличие богатой фантазии у Вики, была её очередная нетрезвая идея выгулять меня, как собачку, когда она предъявила на мой отказ ультиматум, где объявила, что если нет, то между нами тоже всё кончено, после