Миф о двух героях. Глава 5

что-то... опасное? Холодная отстраненность, неприязнь, тщательно скрываемая ненависть. Будто вокруг Алексея за ночь образовалась пренеприятнейшая сфера в полтора метра, в которую никто не жаждал ступать, чтобы ненароком не замараться.

Истинная причина вскрылась сразу же после обеда. Акакий наконец-то отцепился от Алексея, начав тренировать остальных жаждущих его внимания ребят — до этого наставник попросту время от времени разбивал их на пары, да тем и ограничивался.

А Алекс, воспользовавшись передышкой, попробовал аккуратно прощупать почву со своими сокамерниками. Прекрасно уяснив к этому моменту, что любая попытка сбежать из этой каталажки в одиночку — уж точно будет обречена на провал. Как ни крути, а ему необходима была хотя бы пара-тройка ребят за плечами, на которых можно будет положиться в нужный момент.

Вот только попробовав завязать несколько диалогов, Алексей быстро уяснил простую истину — не выйдет. Царь Кекроп умудрился добраться даже до этого рабского застенка!

В глазах у людей читалась скрытая враждебность. Будто каждый из них только и думал, как бы так под шумок умудриться открутить башку легендарному лжегерою, которому уготовано погубить Афины! А те немногие, что не испытывали видимой неприязни, откровенно не желали ввязываться, предпочитая переждать всю эту бучу в стороне и для начала как следует уяснить, откуда дует ветер, прежде чем делать хоть что-то, что может быть истолковано остальными как дружба с иномирцем.

Алексей остался в одиночестве. Всего за полчаса прекрасно поняв, что единственный человек в этом вертепе, на которого хоть как-то стоило полагаться — это наставник Акакий, которому, похоже, было попросту плевать с высоченной колокольни на все это пророчество. Или, быть может, он был и не против косвенно поучаствовать в потоплении Афин — все же у него на коже красовалось рабское клеймо, которое вряд ли прибавляло мужику любви к этому гребаному городу?

В любом случае, сам Акакий на этот вопрос не ответил. Лишь отшутился, заявив, что «иномирец ты иль нет, герой иль как — да токмо щас ты такой же раб, как все мы тута!»

И Алексею этого ответа хватило. Сложно было расценивать Акакия как союзника, но он однозначно не был врагом. А уже этого иномирцу, в его нынешнем положении, хватало.

В целом день прошел на редкость бестолково. И к тому моменту как всех недоделанных гладиаторов затолкали обратно по камерам — Алекс не взялся бы сказать, а была ли от этого дня вообще хоть какая-то польза?

Но, помимо Акакия, гораздо большего внимания, по мнению иномирца, заслуживал Никандр. Чемпион весь день бросал откровенно враждебные взгляды на Алексея и один раз даже попытался было подойти с явным намерением довести начатый вчера поединок до финала, но не успел и двух фраз сказать, как вмешавшийся стражник резко оборвал попытку, одарив Никандра таким взглядом, что Алекс моментально догадался, что охранник действует согласно полученному сверху распоряжению Витуса, сумевшему предугадать неблагоприятный расклад наперед.

Алексей только сейчас, сидя в своей отдельной клетке, в полной мере оценил расчетливость жиртреста. Во дворе за иномирцем постоянно приглядывала стража. Не то