девичий променад. Ксюха прыснула от смеха в свой кулачок. А мне стало жаль эту девочку. Одна, в чужом городе. Как впрочем и я. Кажется я видела её вчера на вокзале. Вот только где? В этом мире или в том?
Автобус дёрнулся, и бедняжка не удержавшись на ногах, плюхнулась на кресло. По выражению лица было видно, что она испытывает скорее дискомфорт, чем наслаждение. Но никому не было до этого дела. А через секунду и мой разум затуманился, получив очередную порцию эдемайзера. Очнулась только на следующей остановке, и тут же взглянула на смуглянку. Та сидела с растерянным лицом, а над ней горел фиолетовый огонёк.
— Что это значит? — спросила я Ксюшу.
— Фригидность, — ответила та печально. — Девочке не позавидуешь... Ого!
В автобус вошли две женщины в чёрных форменных жакетах и высоких головных уборах, напоминающих гусарские кивера. Окинув взглядом салон, они тут же направились на призывно-мигающий фиолетовый огонёк.
— Патруль, — шепнула мне на ухо Ксюша. — Вот не повезло девчонке.
— Что значит не повезло? — забеспокоилась я. — Что они с ней сделают?
— Не боись! Всего лишь отправят на лечение. Хотя, — Ксюша задумалась, и тихо добавила, — если случай безнадёжный, то могут и на опыты отдать в корпорацию «Генезис».
— Но девушка всего лишь не смогла расслабиться, и ей никто не помог, не подсказал, — возмутилась я, уже готовая сорваться с места на её защиту, но Ксения меня остановила:
— Ева, стой, — сказала она, держа за руку. — Поверь, с патрулём лучше не связываться.
Женщины в чёрной форме уже уводили испуганную смуглянку, подгоняя лёгкими толчками в попу своими резиновыми дубинками. Догадайтесь сами, какой вид был у этих дубинок и на что они были похожи.