мурлыкая что-то под нос. Проходя мимо длинных стеклянных витрин магазинов, она оживлялась, начинала весело прыгать, корчить рожицы и озорно вилять голой попкой, любуясь отражением в окнах, заражая и меня какой-то детской наивностью и непосредственностью.
— Странно, такой большой город, а детей не видно.
— Каких детей? — удивилась девушка.
— Детей... маленьких... Вот ты же когда-то была маленькой?
— Я? — Ксюша смотрела на меня удивлёнными глазами. — Я никогда не была маленькой. Ну, может и была, когда была в клоно-капсуле, но я этого не помню.
Клоны? Ну да, конечно клоны. Как ещё можно размножаться в отсутствии мужчин.
— А мама у тебя кто? — спросила я. — Ты часто с ней видишься?
— Мама? — девушка задумалась. — Кто такая мама?
— Мама это... Мама это та женщина, по чьему оригиналу тебя создали.
— А, донор что ли? Ну, тут у нас всё анонимно. Приходишь в «Генезис», сдаёшь материал, а уж потом они сами колдуют над ним.
— Что же это за «Генезис» такой, что им даже пугают.
— По правде говоря, — Ксюха взяла меня за руку, и испуганно оглянувшись, перешла на таинственный шёпот, — помимо выращивания клонов, в лабораториях этой корпорации занимаются куда более страшными вещами. Они пытаются конкурировать с нами, в плане осчастливливания, но только мы создаём роботов, а они хотят вырастить живую особь.
— Мужчину?
— Ну, может и мужчину. Но только пока, говорят, у них получаются только монстры... Кстати, — весело подмигнула Ксюша, — покажу я тебе одну мужскую особь. Тут недалеко был один забавный музейчик, — и дёрнув меня за руку, потащила в тень узких улочек.