Волчий хутор (военный хорор). Часть 1

рукой по поверхности земли, на которой лежал. В руку попали какие-то цветы. Он сорвал их и поднес к лицу. То были две ромашки.

— Как раз две — произнес вслух про себя тихо он — Какая ирония — Дмитрий попробовал опереться локтями о землю, приподняться и осмотреться, полулежа, где он сейчас был. Но не смог, не смог, не было сил. Он ослаб, и довольно сильно, так что не мог даже приподнять свое тело. Где-то над его головой высоко на деревьях каркали, рассевшись по кругу прямо над лежащим на островке русским летчиком черные вороны.

— Что пожрать слетелись? — произнес Дмитрий — Но я еще живой. Пока живой

Он вспомнил свой бой в воздухе над этим лесом и что был сбит, и помнил как выпал из кабины самолета. Помнил парашют и все. Дмитрий запрокинул вверх, в шлемофоне голову и посмотрел на зацепившийся за мелкие кустарники и деревца свой парашют. Он, было, попытался перевернуться на бок, но все тщетно. Он понял про потерю своей крови, и эта слабость была причиной всему. Его перебитая самолетной пулеметной пулей левая нога. Он не чувствовал ее. От нее он потерял

тогда сознание когда раскрылся парашют. От жуткой боли. И от нее он потерял много крови и сейчас может уже скоро умрет.

— Всего две ромашки — усмехнулся про себя, опять произнеся негромко Дмитрий — И все. В двадцать девять почти лет. Прямо здесь в лесу, на этих кочках. И никто не узнает и не найдет его среди этого леса. И ему не выползти из этого леса. Ни за что.

Он вспомнил свой детский дом, где он провел все до войны свое детство и своих воспитателей. Почему-то вспомнил о матери и отце, которых вообще никогда в жизни своей молодой не видел. Но по здравому разумению они у Дмитрия должны были быть. Но он о них так ничего и не знал, кто они и где. Он помнил только свой интернат и воспитателей. Он подумал, что хорошо, что не знал матери и отца. И именно из-за этого сейчас, он думал, будет гораздо легче умереть, даже здесь на этом болоте и в этом летнем лесу. Он смотрел на березы и сосны в свету лучей восходящего утреннего над болотами солнца. Было красиво. Он видел, как колышутся на легком летнем ветерке листья у болотных тонких склоненных над ним березок. Он не слышал выстрелов где-то там впереди на окраине болота. Как по нему бил немецкий танк и мотоциклисты из раскаленных от непрерывного кинжального огня пулеметов. Не видел летящих над его головой по воздуху вдоль всего болота пулеметных пуль. Как бились они, о деревья, калеча стволы и сбивая листву и хвою с веток. Как осыпалась лоскутами и ошметками кора и падали ветки прямо рядом с ним. Он уже плохо все видел и слышал.

Дмитрий готовился к смерти. Он достал, открыв планшетку, полетную карту и порвал ее в мелкие