Экспедиция. Часть 1

интересного. Научную основу экспедиции составляли сама Алёна, двое молодых французских спелеологов — муж и жена, археолог из Китая и внучка господина Ву — молодая студентка, увлеченная идеями своего деда. Имен своих пассажиров я не знал, так как общалась с ними по английский только Алёна. А мое дело было маленьким — доставить их к месту лагеря и улететь домой. Сейчас вся эта разнонациональная научная братия устремилась к левым иллюминаторам, чтобы получше рассмотреть своими глазами озеро, которое они до этого долго и кропотливо изучали заочно.

— Я не вижу лагеря, — настороженно произнесла Алёна, — мы могли бы пройти пониже?

— За Ваши деньги любой каприз, — я пожал плечами и опустил штурвал от себя. Двигатели послушно потянули амфибию навстречу голубой зыби, ослепляющей частыми вспышками солнечных отблесков на гребнях волн. Резкий нырок вызвал тревожный вздох у пассажиров. Самолет, снизившись до двадцати метров, грациозно шел над волнами. Алёна пристально рассматривала мелькавшие по бортам, заросшие низким ельником, берега.

— Странно. Ничего не видно. Где же лодка? — растерянно произнесла она, когда самолет снова пошел в набор, оставляя под собой высокий берег.

— Лодка была бы сразу заметна, — пожал плечами я, — давайте пролетим немного выше.

Забывая об удобстве моих пассажиров, я пустил амфибию в резкий разворот. Поднявшись повыше, мы все же увидели брошенную лодку в заболоченной части озера, практически полностью скрытую от наблюдателя низким ельником.

— Что они там делают? На том берегу не может быть пещер! — удивленно приподняла брови Алёна.

— Lооk аt thаt! — вдруг воскликнул женский голос в салоне. Мы обернулись. Француженка указывала пальцем в свой иллюминатор, расположенный с другой стороны борта. Там, у самого подножия скалы, все увидели круглую поляну, и, белеющий среди густой листвы, шатер большой брезентовой палатки.

— Да, скорее всего, это они, — согласно кивнула Алёна, — но почему тогда лодка находится с другой стороны берега?

— Приводняемся? — равнодушно спросил я, всем своим видом показывая, что разбирать загадки с лодкой не намерен. Я свое дело почти сделал. Дальше разбирайтесь сами.

— Да, пожалуйста, — взволнованно ответила Алёна.

Сделав очередной круг над горами, я повел самолет по посадочной глиссаде, рассчитывая приводниться недалеко от лагеря. Вот мы прошли гору, и настало время убрать тягу двигателей, чтобы самолет стал планировать над голубыми волнами. Вдруг, какое-то чувство тревоги заставило сердце биться чаще. Я взглянул на приборы. Все было в норме. Самолет плавно снижался. Ровно гудели пропеллеры. Рядом послышалось частое дыхание моего «второго пилота». Алёна вдруг сильно побледнела и стала лихорадочно оглядываться. В салоне робкие редкие реплики переросли в гомон испуганных голосов. Что происходит? Самолет накренился вправо. Я попытался подравнять его штурвалом, но руки вдруг охватила необъяснимая дрожь, сковывая движения. Выправив правый крен, я свалил самолет в левый.

— Боже! Боже! — вдруг в голос закричала Алёна, — Мы погибли!

Моя рука инстинктивно дернулась к рукояти катапульты, которой на этом самолете, конечно же, не было. Старая боевая привычка. В салоне началась паника. Некоторые пассажиры отсоединили ремни безопасности и повставали