Бес

кусалась, царапала меня своими острыми коготками и орала благим матом, ругая меня последними словами. Но силы были неравны, а я был беспощаден. Только приговаривал без конца: «Так надо, любимая... Так надо!».

* * *

... Все было кончено. Маруся снова мирно спала, а я смотрел на нее и потирал ушибленные и исцарапанные места. Позвонил на подруге жены (они работали вместе) и взял для Маши отгул на 2 дня. На вопрос, почему она не позвонила сама, соврал, что не может говорить, связки простудила. Потом стал собираться на работу. Уже на выходе, вспомнил про вторую склянку с прозрачным зельем и сунул ее в карман брюк.

Первую половину дня я все время прислушивался к собственным ощущениям, но ничего подозрительного в себе не обнаружил. Тем не менее, помня о предостережении ведьмы, я старался не смотреть в глаза женской половине нашего коллектива. Несколько раз я порывался пойти в туалет, выпить зелье и передернуть в приготовленный мной пластиковый стаканчик. Но каждый раз что-то мне мешало: то неожиданный звонок, то срочная задача, то разговор с коллегой. А после обеда случилась катастрофа. Неожиданно позвонила Галина Моисеевна, наш исполнительный директор, и недобрым голосом приказала срочно зайти к ней в кабинет. Там, едва я закрыл за собой дверь, она принялась распекать меня за срыв в поставке комплектующих для нашего производства. Моей вины в этом не было, но я даже не делал попытки защититься, а просто молча изучал рисунок на ковре подо мной.

— Почему Вы молчите?!, — вдруг прервала свою нотацию Галина, — Нечего сказать?! И почему Вы на меня не смотрите?!

— Мне... есть что сказать. Готов написать объяснительную. По электронке можно отправить?, — спросил я, не поднимая глаз.

— Нет! Если есть что сказать — говорите здесь! И прекратите меня игнорировать и пялиться на мой ковер! А то я могу подумать невесть что!

«Ну если я коротко посмотрю на нее, ничего же не случится, наверное», — подумал я и поднял глаза. Наши взгляды встретились на долю секунды, но этого моему бесу хватило. Начальница вдруг ойкнула, плюхнулась в кресло и обхватила голову руками. Ее замешательство длилось недолго. Она подняла трубку и набрала свою секретаршу:

— Лидочка, у нас с Евгением серьезный разговор. Никого ко мне не пускать и ни с кем не соединять. Вы поняли?

Девушка у нее что-то спросила, и Галина твердо ответила:

— Нет! Никаких исключений! Все!!

Директриса положила трубку и мягким вкрадчивым голосом обратилась ко мне:

— Евгений, закройте, пожалуйста дверь изнутри. Там рычажок такой есть...

— Галина Моисеевна, зачем это?, — я не пошевелился.

— Вы же слышали. У меня к Вам серьезный разговор.

— Я пойду лучше, Гали...

— Нет! Если Вы выйдете, то можете завтра на работу не выходить!

Мне все было понятно. Непонятно было только, что теперь делать. Искуситель в моей голове уже не шептал, а говорил в полный голос: «Да чо такого?! Она баба симпатичная, и фигурка ничего. Ну трахнешь ее разок. Это ж