Глухомань

вытянула руку, и на её ладони загорелся голубоватый огонёк, — я ведь тоже кое-что умею... Те раны, что ты видела, это не от оружия ублюдков, а расплата за наследие предков. Они скоро заживут... в отличие от памяти. Я не хотела брать Коби с собой, честно! Но он и слушать ничего не стал. Ещё и пригрозил, что на целый год отдаст меня в общинное рабство, — Карина громко всхлипнула, — хотя теперь я думаю, что лучше бы настояла на своём...

— Прости, — понурилась Лиандри и робко тронула женщину за руку. — Я не хочу тебя ни в чём винить, тем более, если то, что ты рассказала, правда, значит я в неоплатном долгу перед вами. Страшно подумать, что было бы, узнай они о нас! И прошу, не сердись за вчерашнее... Я... я многое слышала о вас, людях, и испугалась... не за себя, за сына...

Карина спокойно улыбнулась.

— Я не сержусь, — ответила она, — ты же столько для нас сделала. Спасибо тебе...

Больше не было сказано ни слова. Шатенка шагнула к эльфийке и ласково, даже бережно поцеловала её. Губы Лиандри немедленно раскрылись в ответном поцелуе, и стало ясно, как сильно ей этого не хватало, как сильно она истосковалась по простой ласке. Но в тот момент, когда их рты жадно пожирали друг друга, а языки устроили яростную дуэль, женское сознание распахнулось, вбирая в себя образы, краткие, точно вспышки молнии, но вместившие целую жизнь.

Лиандри увидела просторный, добротно сколоченный помост, украшенный прихотливой резьбой, — гордость торгового дома Асколаны. Торги рабами были в самом разгаре, шёл следующий лот, и эльфийка не удивилась, увидев обнажённую Карину, весь наряд которой состоял из кожаной уздечки и изящного эльфийского ошейника. Расхваливая достоинства рабыни, торговец — гном — заставлял её нагибаться и раздвигать пышные, золотисто-розовые ягодицы и демонстрировать покупателям раскрытые, жаждущие ласки отверстия. Зеваки здорово позабавились, когда гном, чтобы показать силу и выносливость рабыни, уселся на неё верхом и заставил прокатить его по помосту. Женщина безропотно выполняла все приказы, даже спустилась к покупателям, чтобы те могли помять её спелое тело, но всё время не спускала безумных глаз с сына, стоявшего в первом ряду и спокойно следившего за торгами. «Я всё поняла! — кричала Карина мальчику взглядом. — Пожалуйста, выкупи меня! Я всегда стану слушаться тебя, клянусь! Прошу, не отдавай меня им!...»

Лиандри была уверена, что за женщину начнётся ожесточённый спор, и ошиблась. Никто не давал за Карину больше пятнадцати сарантов. Борьба развернулась только когда Коби сжалился над матерью и дал за неё сразу пятьсот цагиров. Торг было подхватил молодой негр в белом костюме, но быстро сдался, когда мальчик назвал сумму в десять тысяч. Но чтобы никто не подумал, будто бы он пришёл на торг только ради матери, Коби приобрёл ещё и следовавших за ней двух испуганных мальчиков-эльфов, стройных, по-девичьи округлых, чья гладкая кожа имела цвет индиго, а волосы были подобны чистейшей платине...

Карина вздрогнула и отстранилась.

— Прости, —