Пират

яички остались целыми.

И тут бывший пират сдался. Он мотнул головой на вопрос Ацилии. Та приказала вытащить кляп и снова спросила: «Как тебя зовут?»

— Никак — услышала она желанный ответ.

Но кнут снова опустился на его спину. Правда в этот раз удар был не очень сильным и Ацилия как бы напоминала им, что может сделать больнее.

— Разве ты не знаешь, как обращаться ко мне?

— Никак, Госпожа — пленник буквально протолкнул сквозь горло унизительное для него обращение.

— Так лучше. — Ацилия встала перед ним, сложив кнут и показывая, что пока не собирается бить стоящего перед ней на коленях пленника. Она приказала снять повязку с его глаз и тот сразу поднял взгляд. В нем уже отсутствовал прежний вызов, а больше всего было растерянности и недоумения. Ацилия знала, что до настоящего преданного рабского взгляда это еще далеко, но первый шаг был уже сделан. Ацилия, чтобы закрепить урок строго и коротко приказала «На меня не смотреть! Взгляд в пол!» и удовлетворенно улыбнулась, когда пленник совершенно безропотно выполнил ее приказ. Поднявшись на возвышение, Ацилия села в кресло и у ее ног тут же появился чернокожий мальчик, служившей им подставкой, чем Ацилия не преминула воспользоваться. Она сидела и смотрела на сильного мужчину, стоявшего перед ней на коленях, и предвкушала момент, когда в такой же позе она увидит Горроса. Но помня договоренности со Стомом, она понимала, что спешить не стоит, а пока надо довести дело до конца с этим.

Надо сказать, что Ацилия имела обыкновение называть принадлежащих ей рабов про функции, которые они выполняли. Типичным примером тому был Стом. Но этот новый раб пока не выполнял каких-то функций, хотя называть его хоть как-то требовалось, ну хотя бы для того, чтобы отличать его от других. Подумав, она произнесла: «На сегодня я с тобой закончила. Продолжим завтра. А называть я буду тебя «Прагм» (вещь, др. греч. сокр.), ты понял меня?» — и пленник к ее удовлетворению, сдавленно произнес: «Я Вас понял, Госпожа».

Вечером, после того как Стом и чернокожий мальчишка, который служил ей подставкой, обслужили ее в два языка, она отправила мальчика в комнату, где он спал с остальными воспитанниками, а сама обсудила со Стомом результаты первого дня, и, отпустив его, легла спать.

Проснулась Ацилия достаточно рано. Она вызвала колокольчиком двух рабынь и те быстро провели все утренние процедуры, они уже были готовы надеть на нее столу, когда Ацилия ощутила желание кончить и указав взглядом одной из рабынь вниз, раздвинула ноги. В принципе вся домашняя прислуга Ацилии прошла воспитание у Стома и умела удовлетворять свою хозяйку. Хозяйка же предпочитала язык и иногда пальцы, а вот про член она до сих пор не могла думать, и обычный секс был для нее своего рода табу. Она так и оставалась формально девственной после того изнасилования. И нежелание заниматься сексом, была самой главной причиной того, что замуж она не собиралась. Впрочем, ее