Пятница

С лёгким шуршанием автоматическая дверь выпустила меня в обжигающий зной асфальтового пекла.

«...Тополиный пух, жара, июль...» — вспомнились строки некогда популярной песни.

Рабочая неделя принесла мне не мало приятных сюрпризов, и я в прекрасном настроении заспешил к спасительной прохладе подземки. Пятнадцать минут, и я уже сидел в прохладе пивного бара посасывая холодное пиво в кругу своих приятелей, обсуждая планы проведения выходных.

Ничего хорошего в голову не приходило, как только выбраться на пляж. На этом и порешили. Потрепались ещё о бездарной игре наших футболистов, о политике и, конечно, куда же без этого, о бабах. Солнце коснулось крыш, и женатые приятели заспешили по домам.

Мне спешить было не куда, но и сидеть в баре одному не хотелось. Зной спал, но жара не отпускала, и я заспешил домой, мечтая о прохладе кондиционера и о посещении гальюна, так как выпитое пиво начало требовательно просится наружу.

Первый облом ожидал меня в подъезде в виде очереди у маленького лифта, потому что грузовой, с завидным постоянством, ломался именно в выходные дни.

Ничего страшного, восьмой этаж, пешком, для меня не проблема. Прыгая через две ступеньки я без одышки взлетел на шестой этаж, где меня поджидал второй облом в виде худощавой женщины, склонившейся над огромными пакетами, опёршись в перила руками.

— Вам плохо?

— Нет, ничего. Просто силы не рассчитала. Да и жарко очень.

— Давайте я вам помогу. Вам на какой этаж?

— На девятый, если Вас не затруднит.

— Ну что Вы. Рад услужить.

— Спасибо. — сказала женщина и не спеша стала подниматься по лестнице. Я подхватил увесистые пакеты и стал подниматься следом, ругая себя за эту неуместную галантность и покрываясь испариной от сдерживаемых позывов.

Наконец, после невыносимо долгого, как мне показалось, копания с замком, женщина распахнули дверь.

— На кухню, пожалуйста.

Я метнулся в указанном направлении, зацепив в коридоре проволочную сушилку, увешанную разнокалиберным женским нижним бельём, распахнул дверь на кухню, и обалдело застыл от вида голой, в одном переднике женщины.

— Ой! — подпрыгнула женщина, поворачиваясь ко мне лицом и прикрывая соски увесистых грудей, торчащих по сторонам нагрудника.

— Вот. — бросил я пакеты на пол и уже не в силах сдерживать проклятое пиво, не спрашивая разрешения, рванулся в туалет, мазнув рукой по шеренге болтающихся выключателей.

Тут меня ожидал третий облом. Я дёрнул молнию и поводок остался у меня в пальцах. Молния разошлась и её заело. Чертыхаясь и ломая ногти, уже прыгая от нетерпения, я расстегнул пряжку и спустил штаны, очень неудачно толкнув задницей дверь, которая распахнулась настежь. Но мне было уже на всё наплевать. Я едва успел направить член в жерло унитаза, который зазвенел фаянсом под напором неудержимой струи. Вот это был кайф! Вспомнился бородатый анекдот. Процесс продолжался бесконечно долго и за это время я уже пришел в себя и начал отдавать себе отчет о том в каком положении я нахожусь. Попытался ухватить ручку двери, но она находилась так далеко, что достать её, не оборвав