Пятница

же — взрослая!

— Ну и что? Я его всё равно хочу. Пусть он станет моим первым мужчиной, а не какой-нибудь сопляк в подъезде!

— Да! дочь, в этом ты права.

— Надя! Ты что? Белены объелась? Она же ещё ребёнок! Он же порвёт её в клочья!

— А я потихоньку.

— А меня, здесь кто-нибудь спросит? Хочу ли я стать извращенцем? Я не хочу из-за её похоти лезть на нары.

— О! милый! Статью ты хоть так, хоть эдак уже схлопотал. Так что не парься, хочет девочка стать женщиной с тобой, так гордись этим. Ложись-ка ты лучше, милок, на пол. Сейчас мы будем проводить, как ты сказал? — Потянула меня за член Софья.

— Тест-драйв.

— Вот-вот, именно его. Но начнём мы всё-таки с Веры, сегодня её день. — и она подтолкнула меня ей на встречу.

Глаза светятся, щеки горят, полуоткрытые губы призывно блестят, руки кокетливо прикрывают интимные места. Богиня. Я подошел и обняв припал к её губам. Руки шарили по незнакомому телу, купаясь в бархате складочек её кожи, сжимали упругие тяжёлые груди, теребили соски, скользили по ягодицам, сжинали их в кулаке, ныряли в промежность, раздвигая влажные от желания губы. Я нащупал её возбуждённый клитор и немного поиграл им. Она застонала и стала выскальзывать из моих рук на пол. Я испуганно оглянулся. Все улыбались.

— Ага! Нашёл её слабое место. — Кивнула мне Надя.

Тогда я понял, почему она не дала мне поцеловать её туда, когда я слизывал с неё шампанское. Теперь она от этого не уйдёт. Я широко раздвинул её ляжки и поочерёдно целуя их внутреннюю поверхность стал приближаться к её вагине. Когда я добрался до паха её уже трясло. Я аккуратно раздвинул розовые губка, блестящие от соков вожделения и прошелся по ним языком. Стоило мне коснуться клитора, острым клювиком, торчащим из приподнятого им капюшона, как она выгнулась мне на встречу и застонала. Быстрые движения языка привели её в экстаз, а два пальца вошедшие в её влагалище завершили дело. Она забилась в оргазме, прижимая моё лицо к своей мокрой вульве.

Когда она успокоилась я отвалился в сторону на спину, вытирая мокрое лицо.

— Да ты, парниша, вульволюб! Уже вторую так до оргазма довёл.

Софья встала над моей головой расставив ноги и демонстрируя мне щель с удивительно длинной темной бахромой срамных губ. Рука сама потянулась к этому, похожему на петушиный гребешок, образованию. Я раздвинул тёмную мякоть и добрался до розовой сочной мякоти её вагины. Скользнул по ней в поисках клитора и нашёл. Это был не бугорок, не клювик, а маленький пенис с розовой головкой, ствол которого напрягался, вздымая за собой мясистый капюшон, переходящего в длинные по̀лы плаща с тёмной бахромой по краю. Это было красиво. Я потянул её к себе, и она встала надо мной на корточки. Языком я едва доставал до её губ, а носом тыкался в клитор. Эта игра возбуждала нас обоих. Член, который валялся