пиратского корабля, конечно же, окажется... Тысяча чертей и одна молния! Это всего лишь сон! И Юлька проснулась.
* * *
За окном светало. Добрая фея не обманула. Рядом с ней безмятежно спал Андрей. Такой сладкий, хорошенький, в кои веки гладко выбритый, даже прогонять жалко. Однако ничего не попишешь, всему есть предел. Hа что вообще он рассчитывал, после полутора лет развода? Поезд давно ушел. Юлька хотела встать и одеться, но тут открылось ещё одно непредвиденное обстоятельство, заставившее её сначала похолодеть от ужаса, а затем стремительно нагреться до точки кипения. Бывшие супруги были прикованы друг к другу парой наручников по руке и ноге. Молча взяв Андрея за горло, она принялась его тормошить, а когда тот испуганно открыл глаза, вцепилась еще сильней и процедила:
— Знаешь, гаденыш, почему я не придушила тебя во сне?
Гаденыш не знал и отчаянно пытался высвободиться, но Юлька вцепилась в него точно дикая кошка.
— Подумала, что стыдно будет перед ментами в таком виде предстать. Но знаешь, это просто фигня по сравнению с тем удовольствием, что я сейчас испытываю, глядя на твою трусливую, мерзкую рожу. Прикончить бы тебя своими руками, сволочь! Говори где ключ, или сдохнешь без суда и следствия!
— Не знаю, — прохрипел Андрей, мотая головой, — честно, это не я...
В памяти всплыли события вчерашнего вечера, и Юлька ослабила хватку.
— Снежка?
Андрей закивал, спеша отдышаться. И даже попытался подкупить её своей улыбкой, но безуспешно.
— И как это всё понимать? Ты что, продал меня в рабство?
Блудный муж снова испуганно замотал головой. И как ты могла такое обо мне подумать?!
— Hу что ты, вовсе нет! Просто они хотят, чтобы мы помирились. Снежана сказала, что ты уже не против. Обещали утром за нами зайти...
— «Они хотят, чтобы мы» что?!
И она отвесила ему королевскую оплеуху. Андрей виновато стерпел.
— Значит, по-вашему, я «уже не против»?!
И ударила коленкой куда-то под живот. Андрей мучительно скривился, но промолчал.
— «Обещали за нами зайти», говоришь?
Следующие четверть часа, а то и больше, Юлька не то чтобы «воспитывала», «приводила в чувство», или просто лупила, а именно, по гадкому выражению подруги, «доминячила гостя дорогого по полной программе», колотя его как попало и куда попало. Андрей лишь слабо защищался, пытаясь при этом что-то сказать, но справиться с юлькиным красноречием и обличительным пафосом ему было явно не под силу. Да и что он мог возразить, как оправдаться? Бывшая жена, а теперь снова невеста поневоле, уже не сдерживала слез — ей было жалко, обидно, больно и стыдно за них обоих. «Обещали утром за нами зайти». Да, они помирятся и останутся вместе, но что толку от этого «вместе», если взамен у них отнимут их главное сокровище, их семейный интим? Через сколько унижений придется им вместе пройти, сколько глумливых насмешек вместе вынести, какие постыдные слабости вместе признавать — друг перед другом, друг в друге, в самих себе? И ведь это уже не стереть, как татуировку