Охота за куропатками. 02. Практикант

Ивану и Славе знать об этом ни к чему. Во всяком случае, пока они с вами. Но главное, как это преподнести...

— И как же ты это будешь преподносить? Говори, как на духу!

Аня наклоняется надо мной, чтобы заглянуть мне в глаза, тогда как левая её рука упирается в моё бедро и касается умерщвлённой плоти.

— Шура, взгляни на него! Он намекает нам, что не прочь бы про-должить с нами шуры-муры. А чем стучать-то будешь?

И она со смехом перекидывает мои увядшие причиндалы из одной стороны в другую. Шура, прыснув, присоединяется к её забавным манипуляциям.

— Смотри, — восхищённо говорит она, — кажется, оживает...

— Ну ладно, вы тут продолжайте в том же духе, а я всё же пойду завтрак готовить.

Аня садится, спускает ноги с постели и натягивает через голову комбинацию.

— Ты начни, — в спину ей говорит Шура, не выпуская из рук инстру-мент и наклонившись к нему губами, — а я малость спустя...

— Вот-вот, малость спустя!

Аня встаёт ногами на пол и идёт на кухню. В голосе её нет ни тени былого раздражения.

— В случае чего мы тебя позовём! — заверяю я её и, протянув руки к ягодицам Шуры, начинаю легонько их поглаживать, а почувствовав прикосновение её губ к своей плоти, просовываю пальцы дальше, в промежность, приоткрываю щель.

И по мере того как она начинает скользить ртом вдоль моего стерженька, придавая ему прямо на глазах былую величину и твёрдость, мой палец натирает ей клитор, а потом вагину, причём так, что она начинает истекать, издавая при этом какие-то невнятные звуки.

— Погоди секунду, — велю я ей. — Разогнись и повернись лицом ко мне, сядь на мои бёдра и сожми их своими. Вот так! Теперь припод-ними малость попу, возьми в руки мою птаху и введи её головку к себе в гнёздышко. Молодец! А теперь попытайся осторожно, без резких движений подниматься и опускаться... Да осторожней ты! Видишь, потеряла! Давай снова... Так, хорошо! Теперь, позволь-ка мне приподняться, взять тебя за твои шикарные груди, стиснуть их и по очереди брать в зубы... Не больно?

— Больно, но ты не отпускай их... ах, ах, ах...

Шура, охватив мою шею руками, в экстазе прыгает и кричит:

— Аня, Аня, иди сюда, я больше не могу, я сейчас умру... Выручай меня...

— Ну что ещё там у вас? — спрашивает та из кухни. — Сейчас, сейчас, погоди, сковородку только прихвачу!

Открыв дверь, она входит в комнату, и я вижу, как остолбенело смотрит на огромную задницу Шуры, склонившейся на коленях надо мной и ...покрывающей меня нежными поцелуями:

— Рыбка ты моя сладенькая! Скажи, ну что тебе ещё сделать?

— Боже мой! — восклицает Аня, продолжая стоять у порога с дымя-щейся сковородкой в руке. — Я уж думала, что её действительно тут убивают и собралась, было, прижечь жопу насильнику и убивцу... И что же вижу? Оказывается, это тебе, Шурочка, надо кой-куда примочки сделать... А что делать с яичницей, которую я не успела дожарить?

— Поставь её