директора, что он совращает несовершеннолетних. Перед новым учебным годом, и его, и моя, карьера были накрыты медным тазом.
О Боже! Как был взбешен отец! Он ругался несколько дней, всё пытаясь схватиться за ремень, но мать закрывала меня собой. И однажды, придя домой в основательном подпитии, он снова схватился за ремень, мать, вставшая между нами, первой получила ремнём по туловищу. Её и мои крики только возбуждали его. «Две шлюхи! Яблочко от яблоньки! Бляди!» — орал он, разрывая на нас одежду и отвешивая хлёсткие удары ремнём. Не хочу об этом вспоминать. В общем, неплохо он нас с матерью выебал, по очереди, а потом повесился на том самом ремне.
Слухи о моём аморальном поведении всколыхнули «общественность» и нам пришлось менять место жительства. Поменяли квартиру, район, работу, школу. Но свою натуру я не изменила. Я по-прежнему страстно хотела мужчин. Это стало частью моего существования. В школе заводить интимные связи я не решалась, ни с учениками, которые увидев меня бросались в туалет, чтобы кончить в кулак, ни с преподами, среди которых были только лысые и щуплые. Даже физруком оказалась женщина.
Какая к чёрту успеваемость? Перебивалась кое-как на тройках и с трудом перешла в шестой класс. И снова каникулы, лето. От долбаной палки я устала, мне был нужен мужчина. Хоть и было мне тринадцать с небольшим, я была полноценной женщиной. Женщиной, которая полгода ни с кем не сношалась. Спорт я естественно забросила, и моё тело округлилось, приобретая ещё более соблазнительные для мужчин формы. Мать боялась отпускать от себя хоть на шаг, поэтому ни о каких лагерях, санаториях домах отдыха и пр. речь даже не шла. Сидеть в городе всё лето? Чудовищное издевательство, и я упросила мать отправить меня к бабке в деревню.
Подготовка к отъезду свелась к тому, что я забросила в рюкзачок пакет с противозачаточными, тройку трусиков, купальник, пару маек и шорты. Всё тёплое было на мне. Дорога, не близкая, двадцать два часа поездом. Купе, дорогое для нас удовольствие, но пришлось брать, других на ближайшее время не оказалось.
Мать долго уговаривала меня не делать глупостей, не позорить её перед семьёй и хотя бы не забрюхатеть, Боже!, позор-то какой. Я заверила, что точно не залечу и скрылась в вагоне.
Хоть поезд и был проходным, купе оказалось пустым. Я мечтала оказаться с мужчиной в купе наедине, а сейчас, увидев пустые полки, от души огорчилась. Переоделась в, навязанный мне матерью в дорогу, халат и улеглась. Открыла книгу и незаметно для себя заснула под равномерный убаюкивающий стук колёс.
Меня разбудил толчок и грохот сцепок — станция? Тёмное окно. Ничего не видно. Ничего себе! Девять вечера. Сразу захотелось есть. Полки напротив по-прежнему пусты. Жаль. От мыслей меня отвлёк шум в коридоре. Кто-то на этой станции сел. Дверь распахнула проводница.
— К вам попутчики.
В купе друг за другом ввалились трое мужчин, и сразу стало тесно и... уютно. Они все были похожи