Захват Виктории. День первый: Приз размяк

её тело взмывало вверх, к спинке кровати. Он контролировал каждый кусочек её тела.

Хуже всего было то, что взгляд других мужчин никогда не покидал мое лицо или тело. Они смеялись с каждого судорожного движения моего измученного тела; Надсмехались над моими криками и стонами, и глухими ударами, чтобы заставить меня вести себя тише, пока они меня насиловали. Они даже сделали ставку на то, что больше всего меня может унизить. Меня называли «сука», «блядь» и «шлюха», но чаще всего обращались, в качестве «рабыни». Кроме самого моего изнасилования, наблюдение моего группового изнасилование было для них самым ярким событием дня. Для них это было что-то типа зрелищного спорта. Бремя моего нового ужасного мира распростерлось на моем теле. У меня не было возможности бороться с ними, вся моя гордость и достоинство улетучились.

Мой изнасилование продолжалось весь день. Каждый по очереди вкушал моего тела. Иногда они хлестали тростью по внутренним поверхностям бедер, или по животу. Порой хлопали ладошкой. Пока были силы, я старалась мысленно бороться с их насилием, запереться в своем сознании, чтобы суметь пройти через всё это и не дать им удовлетворения от моей боли и моего унижения.

Но эти четверо знали больше, чем неопытный подросток мог знать. То ли от скуки, то ли от возбуждения, или того и другого, они приходили к ней всё снова и снова. У кого-то был длиннее, у кого-то тоньше. Но всё желали посетить Викторию множество раз. Только один человек больше к ней не заходил — Боссман. Он просто сидел на палубе и загорал, слушая всё, что его команда высказывала по поводу их приза.

К закату все мужчины порядком истощились. Я в шоке тихо плакала на кровати с широко разведенными ногами, всё еще обутыми в мои красивые туфли на высоких шпильках. Моя злость улетучилась уже на втором человеке, а сейчас я лишь склонила голову к плечу и тихо плакала от стыда и унижения.

Мое лицо слегка опухло. Красные рубцы простирались на моем животе, поверх бедер и с внутренней стороны. Моя челюсть жутко болела из-за кляпа во рту. На простыне подо мной натекла большая лужа из спермы и пота. Я была истощена. Немного отдыха и я смогу бороться с ними на следующий день.

Я слышала разговор мужчин на палубе. Как они хвастались тем, что со мной вытворяли. Один, которого я назвала «Нос дога» делал непристойные комментарии насчет моей груди и нового пирсинга, другой говорил о том, что заставит меня сказать, когда у меня не будет кляпа. Однако, был один, кто радовался от моей боли и моих криков даже больше, чем от секса. Я слушала их больше часа, и это позволило мне набраться немного сил.

Боссман наконец спустился вниз, но лишь для того, чтобы взглянуть. Хоть он и был первым, кто её изнасиловал, он не был так жесток, как остальные. Без слов и взял крем и смазал её груди.

Он посмотрел