Захват Виктории. День четвертый: Капитуляция

Когда я проснулась утром, лучи солнца чудесно заливали каюту через иллюминаторы. Я слегка зевнула. Мне было так спокойно. Было чувство, что я проспала целые сутки. У меня разыгрался зверский аппетит. Очень хотелось пить. Я хотела потянуться, но обнаружила, что руки у меня закованы. Я сразу вспомнила, где я, и зачем я здесь. Мои глаза наполнились слезами. Теплый солнечный свет сразу забылся, как только я вспомнила, что со мной вытворяли за последние три дня. Я лежала и старалась не создавать шума, тихо всхлипывая от воспоминаний. Если ОН прав, я никогда не увижу ни друзей, ни семью. Моя семья, видимо, места себе не находит, а друзья уже пошли в школу, и у них начался новый этап в жизни, пока надо мной здесь издевались и подвергали унизительному сексу. И хуже всего, что я всё-таки отдалась ЕМУ. Я была так зла на себя, и злость начала расти во мне. Я хотела умереть от стыда, но сначала забрать их с собой. Но, всё же, мне пришлось вернуться к реальности.

Я начала исследовать свои болячки. Плечи еще побаливали, но, к удивлению, уже не так сильно, как 12 часов назад. Бедра также болели, и даже приносили больше дискомфорта, чем плечи. Пирсинг у сосков раскраснелся и немного горел. На грудях еще остались отметины от веревок. Вагина воспалилась, но это и понятно, исходя из того количества секса, что ей пришлось пережить. Стоило мне чуть подвигаться, и начинала зудеть попка. Поверить не могу, что я уснула с этой ужасной штукой в ней. Синяки и рубцы на заду, животе, спине и бёдрах меня совсем не беспокоили. Локоть и колено побаливали, но, похоже, не были повреждены. Мне еще повезло — могло быть всё гораздо хуже. Я лежала уже час, размышляя сама с собой, стараясь не двигаться и не издавать ни звука. О боже, как я была наивна и романтична, хотя, к моему счастью, во мне был силен прагматизм. Я сделаю всё, что нужно, чтобы выжить и спасти семью. Я ощупала ошейник, и не могла поверить, как я могу быть чьей-то собственностью. Никогда не увидеть родителей. Друзей. Как такое может случиться в современном мире. Но вот я тут. Вдруг, я заметила, как Боссман вошел из камбуза, и я попыталась завернуться в простыню. Он шел так тихо, что только запах кофе из его кружки, выдавал его.

Увидев, что она заметила его, он придвинул кресло к её кровати и предложил её кофе. Она взяла его своей свободной правой рукой. Он, потягивая из кружки, тихо спросил:
— Ну, как поживает моя рабыня?

Я запнулась, услышав, как он меня назвал. Моё истинное положение обрушилось на меня. Я поняла, что нельзя больше медлить с ответом.

— Нормально, — лаконично ответила я.

Он внимательно глянул на меня и продолжил.

— Нам нужно серьезно поговорить. Ты вчера сказала, что отныне будешь повиноваться. Тебе дали шанс немного отдохнуть. Теперь мне