Одна история в Олениче. Часть II-3.Продолжение.Воля отца-3

удержавшись-таки, усмехнулся, — или ты меня стесняешься, что ли?

Она едва робко взглянула на меня и, вздохнув, послушно через голову стянула с себя свой сарафан. Я смотрел, как заколыхалась её грудь и на лёгкий светлый пушок у неё между ног. Повернувшись, ко мне спиной, ма выскользнула из парилки.

Когда она вернулась, уже без своего одеяния, я с вожделением оглядел её ладное стройное тело. Я знал, что сейчас овладею им... По-моему, она тоже это понимала.

Смачивая мочалку в большой деревянной бадье у полок парилки, мама принялась натирать мне плечи, спину и грудь. Моё возбуждённое копьё то и дело касалось её, но мама упорно делала вид, что не замечает его. Она лишь только всё более краснела, — красные пятна уже проступали даже на её тонкой шее и упругой молочно-белой груди.

Почему-то с каким-то злорадством я вспомнил, каким для меня мучением было раньше, когда мать вдруг решала помочь мне помыться. Возбуждение было невероятным, я весь краснел от стыда и смущался, лёжа на животе, на полке и моля всех богов, чтобы она не заметила моё состояние.

Теперь настал её черёд..

Когда она встала на колени и принялась мыть мои ноги, одну, потом другую, я уже не мог удержаться.

— Иди ко мне, голуба... — прошептал я, склоняясь к матери.

Она испуганно подняла ко мне лицо..

— Нет, сынок, нет, — что-то там в этом духе лепетала она, пытаясь отстраниться от моих рук, — как же Таинство? Нет, ты не должен брать на себя такой грех..

— К бесу!!, — процедил я, тяжело дыша, — священник грехи отпустит..

Я легко подавил мамкино сопротивление и подмял под себя её упругое стройное тело. И через мгновение, закинув её ножки себе на плечи, разжигаемый пылом и страстью, со всей возможной скоростью и силой, вверзался в свою мать, пронзая её своим любовным орудием. Мама только вскрикивала подо мной, крепко вцепившись в мои плечи. А я тяжело дыша, покрывал горячими поцелуями её лицо и уста.

Страсть повергла мои мысли в пучину, но одно я всё же помню. Уже на самом пике блаженства, готовый низвергнуть в материнское лоно совё семя, я почувствовал, как тело мамы напряглось и через миг забилось в экстазе в моих объятиях...

И теперь, после долгого и бурного нашего соития, я лежал на деревянной полке, закинув руки за голову, и жмурил глаза от удовольствия, чувствуя, как мягкие и влажные губы и язык матери нежно ласкают моё мужское естество. Изредка, я лишь гладил её по густым русым волосам и в порыве нежности шептал ей ласковые слова..

Второй экстаз был сокрушительней первого. Громко вздыхая от удовольствия, я извергал потоки семени в нежный рот матери..

Когда я очнулся, в парилке матери уже не было.

Она была в предбаннике. Румяная, распаренная, повязанная в лёгкое полотено по грудь на мокрое тело, в кадке выстирывала бельё спиной ко мне.

Не удержавшись я потянулся к ёё аппетитной попке... Но едва мои пальцы коснулись мамы, как она стремительно обернулась и