Школа профессора Лоули

потому нестабильно. Чтобы поле сохранило стабильность, нужно, чтобы энергия была усилена, как минимум, в двадцать один раз: тогда ее вспышка будет поймана зондом, скрытым здесь, под нами, и стабильность восстановится. Это возможно только двадцать первого июня, когда равновесие всех магнитных и гравитационных полей оптимально для этой процедуры. Для нее и был построен Стоунхендж.

Восстановление баланса возможно, однако, при одном условии: наряду с сорока двумя людьми, испытывающими оргазм, нужен еще один человек, который должен умереть, отдав свою энергию тем, кто станет бессмертным.

— И что, профессор... — начала было Эмми и запнулась.
— Профессор Лоули наказан по заслугам. Он неверно прочитал послание, поняв его так, что якобы сорок два человека должны отдать свою энергию и свои жизни для того, чтобы сорок третий стал бессмертным. Он думал, что обрекает всех вас на смерть, и для этого затеял все это — чтобы отнять у вас жизни и присвоить их себе, став бессмертным.

Но он ошибся. Я заподозрил его с самого начала, когда он упорно скрывал от меня расшифровки и кормил меня байками о великом потоке энергии, который осчастливит человечество. Три недели назад я понял все: во-первых, мне посчастливилось подслушать его бормотание (довольно-таки неудобная привычка для человека, задумавшего преступление), а во-вторых, я смог расшифровать пластины самостоятельно. Поэтому я и травил вас, бедные девушки, таблетками от беременности: ведь ребенок, зачатый до «Большого Взрыва», родился бы обыкновенным смертным.

А сейчас — прошу всех в автобусы. Скоро сюда набегут туристы, и нам с вами совершенно ни к чему, чтобы нас застали голыми, да еще и с трупом профессора. В полиции мы сделаем заявление, что профессор заставил нас выполнять некий ритуал, в ходе которого и умер. Собственно, нам не придется врать: именно так все и было. Полиции вовсе не обязательно рассказывать детали. В багажнике я спрятал запас одежды. Вперед!...

Автобус трясся по ухабам. Гордон сидел за рулем, пассажиры молчали, пытаясь осмыслить то, что случилось с ними.

— Ты знал? — допытывалась Миранда у Дэйва, заглядывая ему в глаза. — Ты ведь встретил Гордона в кабинете.
— Нет. Он почти ничего не сказал тогда. Но я... как это сказать... Я предчувствовал... в общих чертах. Как оно все будет. Хотя, конечно...
— Почему Гордон не рассказал нам правду с самого начала?
— Потому что мы бы знали тогда, что профессор умрет. Никто бы не пошел на это. Или, даже если... никто бы не думал о любви, понимаешь? Ничего не получилось бы.
— Да... — Миранда помолчала, думая о том, о чем было трудно говорить. — А почему, кстати, профессор затеял всю эту историю с нами — с влюбленными парами? Почему бы ему не набрать каких-нибудь проституток с ворами и не...
— Думаю, тут дьявольский расчет, который сам по себе вполне оправдался. Представь — вот как мы: никогда не имели доступа друг к другу, и вдруг... Представляешь, какой накал? Проститутка никогда не смогла бы так, как... как ты. И как все мы. 

---

По принуждению, Эротическая сказка, Фантазии

---

Вернуться назад